Сотворение мира

Колоколов. А вы скажите себе так: я пьян не буду, я не слаб, не болен.

Глаголин. Сказать легко.

Колоколов. Нет, нелегко. Пустое сотрясение воздуха в расчет не принимаю. За вами тост, я повторяю.

Глаголин (взволнован). Здесь все вас называют Симочкой, я тоже позволю себе так же вас назвать. Симочка, вы коснулись очень важной жизненной темы… о ваших чувствах… о горечи… о настроениях. (Окружающим.) За них, за детей наших. За вас, Симочка. Пусть исцелятся ваши горькие, святые души. Пусть их согреет свет любви, счастья.

Симочка (с жаром). Горькие… святые… Правда, правда. Андрей Сергеевич, налейте и мне…

Колоколов. Вот это другие песни. Маруся, вы пригубьте с нами.

Гололоб. Маруся пьет по праздникам. Пускай же будет сегодня наш праздник. Любовь да свет, да все такое… Чокайся, Маруся.

Маруся. Ой, я смеяться буду! С праздничком. За твою долю, Симочка. (Выпила.) Ну, я теперь пропала.

Смех.

Гололоб. Эх, Симочка, не дала ты мне сосватать полковника!

Колоколов. Читайте Робинзона! Я говорю вам, человек рожден для катастроф.

Гололоб. Андрей, ты брось. Що твой Робинзон видал? Ни чорта он не понимает.

Софа. А я могу сказать, какой у вас характер, Симочка. Вы захотите — и будете нежной, как ребенок, не захотите — и будете как неодушевленный, холодный камень. Я давно угадала ваш характер и знаете как? По походке. У вас счастливая походка.

Симочка. Да. Очень. Чересчур. Безмерно.

Софа. Когда вы будете счастливой, интересной женщиной, вы тысячу раз вспомните, кто сказал эти слова.

Колоколов. А вот моего характера вы не узнаете, поскольку я потерял походку…

Софа. Ах, Андрей Сергеевич, милый, так хочется мечтать за счастье, а вы смеетесь. Я от души…

Маруся (вдруг начинает смеяться). Ой, люди, вагон назад поехал!

Смех.

Андрей Сергеевич, до чего я боюсь вашего Робинзона! Кто он такой? Турка или православный человек? Что вы с ним нянчитесь? Кидайте вы его к чорту, этого Робинзона. Не прячьте от меня ваших глаз. Думаете, спрячетесь? Не-ет. Симочка, он же тебя полюбил. Как он за тобой страдает! Теперь ты нам скажи: пара тебе Андрей или не пара?

Гололоб. Маруся, не теряй головы.

Маруся. А?.. Микола, ты мне не приказывай. (Иной тон.) Что такое я потеряла? Я ничего не потеряла. Маруся чести не потеряла, не поддалась немцам, чистая к тебе пришла. А сестра твоя Настя — ровня Симочке — та поддалась. За румына замуж пошла. Найду — задушу. За своих Валю и Лидочку задушу. Им прощать нельзя, раз они с немцами путались. Товарищ полковник, вы человек серьезный, скажите, можно им прощать или нельзя?

Глаголин. Правда, прощать нельзя.

Маруся. Симочка, что же ты не отвечаешь? Можешь любить этого Робинзона или не можешь? И все они молчат… А может быть, я что-нибудь лишнее сказала? Тогда вы простите меня за мое открытое сердце.

Симочка (вдруг с болью). Андрей, играйте. Ну, играйте же хоть что-нибудь…

Гололоб (Колоколову). Играй!

Колоколов (берет аккордеон). Заказывай.

Гололоб. Шотландскую застольную, музыка Бетховена. Точно. Играй. (И он сам и другие подпевают. Запевает.)

Постой! Выпьем, ей-богу, еще!

Постой, хлопец. Давай сначала, а то душа поет, а голоса нема. (Снова запевает застольную песню Бетховена.)

Постой! Выпьем, ей-богу, еще!
Бетси, нам грогу стакан!
Последний в дорогу!
Бездельник, кто с нами не пьет.

Хор.

Налей полней стаканы!
Кто врет, что мы, брат, пьяны?
Мы веселы, право.

Гололоб.

Ей-богу! Ну кто так бессовестно врет?

Поезд резко останавливается. Симочка выпрыгивает из вагона, другие задержались оттого, что донеслись слова диктора, который дочитывает последние слова приказа Верховного Главнокомандующего: «…объявляю благодарность руководимым вами войскам! Вечная слава героям, павшим за свободу и независимость нашей родины. Смерть немецким захватчикам! Верховный Главнокомандующий Сталин».

(Уходящим на полустанок обитателям теплушки.) Узнайте, какой город взяли.

Все, кроме Гололоба, Маруси и Глаголина, уходят.