Сотворение света

– Чем больше ты хочешь что-то получить от человека, – поддержала его Лайла, – тем меньше он хочет расставаться с этой штукой. Если Маризо узнает, что нам на самом деле нужно, мы утратим все свои преимущества при торге. – Келл обиженно скрестил руки и хотел продолжить спор, но она еще не закончила. – Нас здесь трое, а передатчик – только один, значит, вы двое должны найти себе что-то еще.

Оба мужчины вскинулись было, но она не дала им раскрыть ртов:

– Алукард, это же ты принес ей передатчик, а значит, не можешь просить его обратно. А ты, Келл… Не обижайся, но у тебя особый талант злить людей.

Келл нахмурил брови.

– Не вижу, как это…

– Маризо – воровка, – пояснила Лайла. – Причем одна из лучших, судя по этому кораблю. Так что у нас с ней есть кое-что общее. Так что предоставьте передатчик мне.

– А нам чем заняться? – спросил Келл.

Капитан ответил вместо нее, широким жестом обведя рынок. Над его глазом насмешливо поблескивал сапфир.

– А мы займемся покупками.

VII

Холланд все еще ненавидел море – крен палубы, качку, постоянное отсутствие равновесия. Но всё же он приноравливался, и постепенно становилось легче. Тяжесть кандалов никуда не девалась, но воздух на палубе был чистым и свежим, и если закрыть глаза, можно представить, что находишься где-то еще… Хотя Холланд не мог придумать, где бы ему сейчас хотелось быть.

Желудок у него еще болел. В первые часы на борту его постоянно рвало, так что пришлось вернуться вниз.

Старик Айло, напевая под нос, стоял на камбузе и мыл картошку. Он не умолк, когда вошел Холланд, даже не убавил громкости, просто продолжал свое дело, будто волшебника тут и не было.

На столе стояла миска яблок, и Холланд потянулся взять одно. Цепи звякнули по столу. Но кок все равно не обернулся. Значит, он нарочно меня не замечает, подумал Холланд, разворачиваясь, чтобы уйти.

Но высокая фигура преградила ему путь.

В дверях стояла Джаста – на полголовы выше Холланда – и сверлила его взглядом темных глаз. В них не было ни тени симпатии, а за спиной у нее – ни тени остальных пассажиров «Призрака».

– Быстро вы управились, – нахмурился Холланд… и отшатнулся при виде клинка в ее руке. Одна его скованная рука оперлась о стол, другая держала яблоко, запястья соединяла короткая цепь. Он потерял острую щепку, которую хранил под наручником, но на столешнице в пределах досягаемости лежал нож для чистки картошки. Однако Холланд не сделал попытки его схватить. Не сейчас.

Помещение было очень тесное, а старик Айло все продолжал мыть картошку и мурлыкать себе под нос, подчеркнуто игнорируя растущее напряжение.

Джаста держала клинок небрежно, что давало Холланду немного времени.

– Капитан, – осторожно начал он.

Джаста взглянула на свой кинжал.

– Мой брат погиб, – медленно сказала она, – по твоей вине. Половина моей команды мертва. Тоже из-за тебя.

Она сделала шаг вперед.

– Мой город в беде – и все из-за тебя.

Он не двигался. Джаста уже приблизилась достаточно, чтобы нанести удар кинжалом, и он не видел способа остановить ее без кровопролития.

– Может быть, двух антари будет достаточно, – предположила Джаста, поднимая кинжал к самому его горлу. Не отводя от него глаз, приблизила клинок – его кончик коснулся кожи Холланда, выступила кровь. Но тут послышались голоса – это приближались Гастра и Ленос. Вот чьи-то ноги уже затопали по лестнице вниз.

– Может быть, – повторила Джаста, отступая на шаг. – Но я не хочу рисковать, проверяя это.

Она повернулась и вышла. Холланд, тяжело опираясь о стол, вытер стекавшую по шее струйку крови. В это время вошли Гастра с Леносом, и Айло замурлыкал новую песню.

Глава 10 Кровь и оковы

I

Серый Лондон

Неда Таттла разбудил стук в дверь.

Было позднее утро, а он заснул прямо за столом в своей таверне, и у него на щеках отпечатались бороздки его пентаграммы.

Нед рывком сел, пытаясь понять, где он. И где только что был.

Его сны становились все более странными.

Каждый раз, засыпая, он обнаруживал себя в удивительных местах – на мосту через чернильно-черную реку, глядящим на мраморный дворец с ало-золотыми стягами – и не понимал, как он сюда попал и что теперь делать.

Он читал о людях, обладающих даром входить в свои сны. Эти сновидцы отправлялись в другие места, в далекие времена, и но там они могли ходить среди местных жителей, разговаривать с ними, чему-то учиться, и всегда возвращались назад обогащенные новыми знаниям и. А Нед с каждым разом чувствовал себя всё более одиноким.

Он как призрак двигался в толпе людей, говоривших на незнакомых языках; в глазах их клубились тени, а контуры тел странно светились. Иногда казалось, что они его не видят, а иногда они его замечали – и это было гораздо хуже, потому что они сразу бросались на него, и приходилось бежать, а всякий раз, когда он пускался в бегство, он терял дорогу и попадал непонятно куда.