Сотвори для себя мужчину

— Все, все, детка, успокойся; ничего ведь не произошло! А я-то все думаю, в кого у нас Анастасия такая своенравная. В мамочку, оказывается! Давай-ка, Дашенька, прибавим ходу, чтобы успеть на рейсовый катер.

На суденышке никого не было, если не считать двух негритянок, дремавших в уголке. Мел увел Дашу на корму, закутал ее в прихваченный из дома теплый свитер, до поры до времени пролежавший в сумке, и, прижав к себе, стал убаюкивать, как маленькую, нашептывая на ушко ласковые слова.

Океан был спокойным. Луна еще не взошла. Низкие крупные звезды, словно любуясь собой, как в зеркале, отражались в маслянисто-черной воде.

— Как хорошо! — вздохнула Даша. — Такое чувство, будто мы остались совсем одни…

— Мы и в самом деле одни, малышка. Сейчас сойдем на пустынную пристань, пойдем по пустынной тропе, где нам никто не встретится, войдем в пустой дом, где нам никто не помешает… и я буду любить тебя неутомимо и страстно всю ночь до самого утра, если ты, конечно, не попросишь пощады раньше.

— Зная твои аппетиты, обязательно попрошу, — засмеялась Даша.

— Тебе ли говорить об аппетитах. — Он нежно поцеловал жену в губы. Ненасытная моя…

Они помолчали, впитывая в себя красоту южной ночи.

— А знаешь, Дашенька, за всю нашу жизнь это наша четвертая ссора… наконец сказал Мел.

— Ты считаешь?

— Первая, когда ты, прихватив Жорж-Алекса, уехала к родителям… Из-за моей якобы измены.

— Якобы… — с сомнением протянула Даша.

— Не перебивай! — хлопнул он ее пониже спины. — Вторая, когда ты стала выговаривать мне о невнимании к сыновьям… Помнишь? — на Лаго Маджоре.

— Я была неправа, сознаюсь…

— В третий раз из-за этого твоего синьора Тосканини, будь он неладен!

— Ты преувеличиваешь, Мел!

— И вот сегодня… Прости меня, Дашенька, я не хотел!

— Я не умею сердиться на тебя, Мел. Я готова простить тебе все на свете. Ты — единственный. Другого такого нет… Послушай, Мел, — без всякого перехода продолжила она, — давай оставим машину на стоянке и доберемся до бунгало пешком. Ночь — волшебная! Так хочется прогуляться!

Пожав плечами, Мел согласился.

Ближе к полуночи они высадились на "своем" острове и начали подъем по освещенной луной стороне гряды. Добравшись до перевала, остановились и еще раз посмотрели на океан. Картина была величественной. Серебристо-белая лунная дорожка, тянувшаяся до самого горизонта, мерцая, переходила в небосвод. Россыпи южных созвездий казались совсем близкими. Земля лежала перед ними в первозданной, девственной красоте.

По другую сторону гряды была непроглядная темень; лунный свет, зацепившись за гребень, бросил на произвол судьбы узкую тропинку, ведущую вниз. Стояла такая звенящая тишина, что Мел, словно боясь ее вспугнуть, заговорил шепотом:

— Ухватись за меня покрепче, старушка; как бы нам не загреметь в этой бархатной темени. Ну, пошли?

Осторожно ставя ноги, они начали спускаться. Волнение близости, подхлеснутое темнотой и полной оторванностью от мира, поднималось в них могучей волной. Когда они подошли к бунгало, Даша тихонько постанывала, предвкушая удовольствия. Размягченную и жаждующую, Мел внес ее в спальню. Ночь для них только начиналась.

Мел лежал на кровати после расслабляющей ласки, которой только что одарила его жена. Тело приятно ныло, требуя продолжения.

Даша вышла из ванной комнаты обнаженная и остановилась у кровати, как бы приглашая полюбоваться собой. Волосы красиво уложены, на лице свежий макияж, легкий аромат хорошей туалетной воды… Хороша! Впрочем, для него она всегда хороша.

— Иди ко мне, моя волшебница! — сказал Мел, раскрывая объятия.

С коротким страстным криком Даша бросилась к нему, трепеща в любовной истоме. Посадив жену на колени, Мел ласкал ее груди, мял податливый живот, углубляясь во влажную мякоть между ног.

— О Мел, любимый, как хорошо, как сладко с тобой…

Бедра ее раздвигались все шире, пропуская настойчивые пальцы вглубь. "Розовый перламутр в золотом руне и какой неповторимый аромат! — подумал Мел, утыкаясь лицом во влажное лоно. — Малышка, ты так устала… Отдохни, маленькая, расслабься…"

Лаская жену, Мел не мог не почувствовать, что она чем-то недовольна. Ничего, сейчас он распалит ее, а потом, если она не будет удовлетворена, предпримет кое-что другое… Фантазия его была неистощима…

Но Даша опередила его.

— Милый, мне, конечно, хорошо, — послышался слегка капризный голос, но сегодня я хочу большего. Хочу… естественным образом… хочу вобрать тебя всего!

Ее слова больно ранили Мела. Он впервые почувствовал себя в положении мужчины, которому открыто дают понять, что он не удовлетворяет! Ярость ударила ему в голову. Что она себе позволяет! Ему, Мелу В., женщина дает указания в постели?! Этого еще не хватало! Уж больно осмелела его любимая жена! С чего бы это? Раньше она охотно и страстно откликалась на любые его ласки, но сама почти никогда не заказывала музыку! Нет, он подавит этот бунт, он покажет ей, кто хозяин в постели! Извольте, синьора, подчиняться и безропотно принимать, что предлагает ваш господин! Сейчас он ее образумит!

— Ах так, — сказал Мел ледяным тоном, — тебе хочется большего? Тогда повернись на живот.