Сотвори любовь. Как вырастить счастливого ребенка

Переходный период – большое испытание для родителей еще и потому, что им становится обидно: «Как так! Я его носила, рожала, кормила, пеленала, мыла, книжки читала, гулять водила, а теперь он мне хамит и упрекает, что я плохая мать, потому что не могу купить то, что покупают другим детям!» Подросток, как блудный сын, перечеркнул сердечные отношения с отцом и матерью, и у них есть искушение сказать себе: «Не получилось. Ну и ладно, буду тетешкаться с маленьким, а с этим не буду, потому что он все предал». И глубоко обидеться на него. А обида – состояние не христианское, безбожное, закрытое от благодати Божией, христианину обижаться неприлично! Умение не обижаться – один из показателей, действительно ли человек достиг чего-то в духовной жизни. И папе и маме в переходный период их ребенка надо «заткнуть» себя куда-нибудь подальше, зачеркнуть и пережидать эту детскую болезнь. И не обижаться на нелепые тексты, которые будет выдавать подросток. Он и не поверит, что такое говорил, когда через несколько лет вы ему все это перескажете.

Не надо себя жалеть. В вашей душе должна быть та любовь, которую мы ждем от Бога, – чтобы мы всегда могли вернуться к Нему как сыновья, как нам обещано в евангельской притче.

Эта притча – сокровище нашей веры, в ней Бог открыл, как Он к нам относится! Помню, лет десять назад я был в Эрмитаже, и меня поразило, что больше всего народу в зале Рембрандта и к «Возвращению блудного сына» не подойти. Люди подолгу задерживаются перед картиной, надо отстоять очередь из спин. Во-первых, это лучшее произведение Рембрандта; а во-вторых, оно изображает, может быть, самую главную для нас притчу Христа. Художник удивительно глубоко передает встречу блудного сына с отцом. Вот он пришел – человек, судьба которого полностью разрушена. Сверкают босые натруженные пятки и лысая, стриженая голова. И мы все хотим, чтобы на нее опустились ласковые отеческие руки. Так и мы должны встречать вообще всех людей, Господь этого требует от нас, но прежде всего, конечно, своих детей.

Война не бывает без потерь

Поговорим о мальчиках-подростках, о том, как сделать, чтобы они не выросли в безвольных мужчин.

Муж возвращается с работы, его встречает жена и дрожащим голосом говорит: «Милый, может, сегодня ты все-таки повесишь карниз? Штора обвалилась три месяца назад». Он в истерике, кричит, что безумно устал, ужинает, садится за компьютер и сидит до поздней ночи. Может быть, он кому-то в чем-то и помогает, но никак не может сделать то, что должен. Прежде всего, это неумение себя организовать, но немаловажно и то, что за помощь скажут «спасибо» и ты потешишь свое тщеславие, а за повешенный карниз какая тебе похвала… Вообще, к сожалению, очень многие мужья вписываются в такой печальный анекдот: «Если вы не знаете, что подарить жене на 8-е Марта, хотя бы вынесите елку». А откуда все это берется? Оттуда, что у человека не воспитана воля, он не может, не умеет… В свое время его не научили застилать кровать, мыть за собой чашку, не приучили исполнять свою маленькую долю общественного труда.

Волевая сфера очень сильно разрушается через различные зависимости. И первая из них – курение. В юности я не понимал, почему подросткам так категорически запрещают курить. Сам я никогда не курил, но у нас в классе и в школе закурили практически все парни и девушки. А когда я служил в армии, то понял, что такое зависимость от табака. Солдату платили 7 рублей в месяц, и все это тратилось на сигареты; но у молодых сигареты отбирали дембеля, и я помню, как мои сослуживцы ползали в грязи в туалете, собирали недокуренные бычки и были счастливы, если там оставалась не одна затяжка, а две. Такой жуткий плен. Как только юноша закурил, практически всегда сыплется все остальное: он обязательно попробует спиртное, потом, скорее всего, впадет в блуд и начнет жить соответствующей жизнью. Пострадает и учеба в школе, в училище, в институте. А начинается все с курения.

Христианская аскетика, и не только монашеская, мирская тоже, нацелена на тренировку воли. Десятки раз за день я тренирую свою волю на победу: поклоны, службы, утреннее, вечернее правило, молитва перед едой, молитва после еды… То есть свое оружие – волю – я держу смазанным, наточенным, начищенным. А курение – это когда я много раз за день тренирую свою волю на поражение. Знаю, что курить вредно, можно заболеть, что за всю жизнь потрачу очень много денег на сигареты, что от этого расстраиваются родители; воля моя пытается восстать, а я ей говорю: «Цыц!» И потом, когда приходит серьезное испытание и она должна противостать, выдержать натиск, она уже ничего не может, потому что забита, воспитана в другую сторону. Так что я призываю очень внимательно и серьезно относиться к подростковому курению.