Сотвори себе врага. И другие тексты по случаю (сборник)

Спор этот ведется давно, с тех пор как Ориген заявил, что Бог сотворил человеческие души изначально. Мнение это было немедленно оспорено, в том числе в свете слов из Бытия (2:7): «И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою». Итак, согласно Библии, сначала Бог сотворил тело, а потом вдохнул в него душу – и это стало официальной доктриной Церкви, известной как креационизм. Но такой подход создавал определенные проблемы в отношении «передачи» первородного греха. Если душа не передается от родителей, почему же дети не свободны от первородного греха и, следовательно, должны быть крещены? Тертуллиан («De anima»[131]) утверждал, что душа родителя «перемещается» (traduce) от отца к сыну через семя. Но традуцизм был немедленно сочтен ересью, потому что подразумевал материальную природу души.

Это должно было смутить Блаженного Августина, которому приходилось вести спор с пелагианцами, отрицавшими передачу первородного греха. Сам он между тем, с одной стороны, поддерживал креационистскую доктрину (против телесного традуцизма), а с другой – допускал своего рода традуцизм духовный. Но все комментаторы находят его позицию весьма непоследовательной. Августин попытался принять традуцизм, но в конце концов в Послании 190 он признаётся в собственных сомнениях на этот счет и замечает, что Святое Писание не утверждает ни традуцизма, ни креационизма. Смотри также его колебания между двумя точками зрения в «De genesi ad litteram»[132].

А вот святой Фома Аквинский твердо встанет на позиции креационизма и разрешит вопрос об изначальной вине очень изящно. Первородный грех передается через семя подобно природной инфекции («Summa Theologiae», I–II, 81, 1, ad 1, ad 2), но это не имеет ничего общего с передачей души разумной:

Слова «сын не понесет вины отца» следует понимать в том смысле, что сын наказывается за грехи родителя, только если он причастен к ним. Но именно так и обстоит дело в исследуемом вопросе: в самом деле, вина передается сообразно порождению от отца к сыну, так же как актуальный грех передается через подражание. <…> Даже если душа не передается (поскольку сила семени не может причинно обусловить разумную душу), она движет предрасполагающим образом. Поэтому через силу семени от родителя к потомку передается человеческая природа, а вместе с ней – и зараженность природы. В самом деле, рожденный становится соучастником в вине прародителя постольку, поскольку наделяется от него природой посредством некоего движения порождения[133].

Если душа не передается с семенем, то когда же она внедряется в зародыш? Не забудем, что для святого Фомы растения обладают душой растительной, животные – душой чувственной, а в человеческих существах обе эти души поглощены душой разумной, которая и наделяет человека интеллектом – и, добавлю, делает его уникальной личностью, поскольку, согласно античной традиции, личность – это «индивидуальная субстанция разумной природы»[134]. Так вот, душа, которая переживет телесную смерть и будет призвана к вечной погибели или вечной славе, душа, благодаря которой человек является тем, чем он является, а не животным или растением, и есть не что иное, как душа разумная.

Взгляд святого Фомы на формирование зародыша весьма биологичен: Бог влагает в него душу только после того, как он последовательно приобретает душу растительную и затем душу чувственную. Только после этого, в уже сформировавшемся теле, оказывается сотворена душа разумная («Сумма теологии», I, 90).

Таким образом, эмбрион обладает только чувственной душой («Сумма теологии», I, 76, 3):