Сотвори свою смерть

— Да отвяжитесь вы от меня в конце концов! Я так больше не могу!

Было слышно, как она бросила трубку и неожиданно заплакала. Не решаясь позвонить, Виктор тихонько спустился вниз и закурил.

«Может, на работе неприятности…» — со вздохом подумал он.

Когда через полчаса Виктор вошел в квартиру, Оля была весела и жизнерадостна, как всегда. С сомнением вглядываясь в ее лицо, он недоумевал:

«Неужели с этой женщиной совсем недавно была истерика?»

— Все в порядке? — поинтересовался осторожно.

— Да, — кивнула Оля. — А что должно было произойти?..

— Как на работе? — Виктор вновь попытался навести разговор на интересующую его тему.

— Отлично, — улыбнулась девушка. — Подбросили новый перевод, а за старый неплохо заплатили… Так что можем отпраздновать это событие.

Широким жестом Оля указала на журнальный столик, сервированный на двоих. Виктор снял пальто и прошел в комнату.

— Шампанское?! Черная икра?! — удивился он. — Откуда?

— Я же сказала — шикарный гонорар, — объяснила Оля и, поднеся зажигалку к свечкам, стала одну за другой зажигать их.

Потом, задвинув шторы, села в кресло и попросила:

— Расскажи мне: что ты делал?

— Я совершенно случайно захлопнул дверь, и мне пришлось убивать время в магазинах, — вздохнул Виктор и укоризненно добавил: — Ты же не оставила мне ключ.

— Прости! — Оля легко поднялась и, на секунду выбежав в прихожую, вернулась с сумочкой.

Отделив от связки один ключ, протянула его Франку.

— Держи, это твой.

— И я могу им воспользоваться в любое время? — уточнил тот.

— Конечно, — рассмеялась Оля.

— Даже в четыре утра?

— Принимаю к сведению назначенное время.

Открыв шампанское, Виктор разлил его по бокалам и приготовился произнести тост.

— За нас? — опередила его Оля.

— За нас! — поддержал Виктор.

Молодые люди чокнулись и, глядя друг другу в глаза, выпили.

Оля включила музыку, и Виктор, откинувшись в кресле, некоторое время наслаждался нежной мелодией Вивальди.

— Ты меня любишь? — неожиданно спросила Оля.

Виктор внимательно посмотрел на нее и почему-то вспомнил недавний разговор по телефону. Тем не менее ответил просто:

— Люблю.

— Скажи, а если бы ты узнал, что я очень дурной человек, твои чувства ко мне изменились бы?

— Не знаю, — пожал плечами Виктор и не совсем уверенно добавил: — Вряд ли…

— Тогда я должна тебе признаться… — Оля оборвала фразу на середине, потому что зазвонил телефон. — Прости, я отвечу.

— Не поднимай трубку, — Виктора заинтриговал начатый разговор.

— А вдруг что-нибудь важное? — невеста легкой походкой направилась в прихожую.

В комнате — не то что на лестничной площадке — нельзя было разобрать ни единого слова.

«Черт бы побрал этих строителей, — с досадой подумал Виктор и тут же устыдился своих мыслей. — Подслушивание уже входит у меня в привычку…»

Оля появилась в проеме дверей и укоризненно покачала головой.

— Иди, это тебя…

— Кто? — удивился он и вспомнил, что давал этот номер Павлу.

— Твой отец.

Виктор вскочил, едва не опрокинув столик.

— С чего это вдруг? — пробормотал он и тут же хлопнул себя по лбу. — Да, я же им не сообщил…

— Прекрасно! Любящий сын, ничего не скажешь, — усмехнулась Оля и поторопила: — Иди…

Виктор взял трубку и недовольным голосом проговорил:

— Я слушаю.

— Виктор, мы с матерью уже все больницы обзвонили, — вздохнул отец на другом конце провода.

— Папа, мне же не десять лет. Я взрослый, и у меня могут быть свои дела.

— Но ты даже не предупредил нас, где будешь ночевать. Спасибо Павлу — подсказал…

— Теперь вы убедились, что я жив и здоров, — Виктор начал немного нервничать.

— Ладно, до свидания, — в голосе Николая Николаевича прозвучала обида.

Оля молча стояла у двери, наблюдая за женихом.

— А ты жестокий… — негромко заметила она.

Виктор раздраженно махнул рукой.

— Ты знаешь, я хоть и люблю родителей, но иногда они бывают чересчур навязчивы. Меня даже в школу водили за руку до десяти лет!

— Это же прекрасно, — спокойно сказала девушка. — Забота никогда не бывает в тягость.

— Что ты понимаешь! — процедил сквозь зубы Виктор.

— Я всегда мечтала об отце… К сожалению, мне было всего пять лет, когда он погиб… Я его почти не помню, — Оля прошла в комнату, медленно опустилась в кресло и со вздохом продолжила: — А Николай Николаевич такой душевный, милый и… добрый.

При свечах лицо девушки неожиданно приобрело мертвенную бледность. Виктор почувствовал раскаяние и тихую жалость.

— Прости, что я нагрубил тебе, — он присел на корточки рядом с невестой.

— Ничего, я привыкла, — Оля повернулась к столу и налила себе шампанского. — Все мною помыкают. А говорят: сильный характер.

— Я не буду, — пообещал Виктор и поцеловал ее руку.

Когда он поднял голову, то заметил, как по щеке Оли скатилась слезинка.

— Ты мне о чем-то хотела сказать, — напомнил он.

— Я? — девушка смахнула слезинку.

— Да, перед тем, как позвонил мой отец.

— Не припомню, — Оля наморщила лоб, и уголок ее рта нервно дернулся.

— Вначале ты говорила о любви, — Виктор пересел в кресло напротив. — Потом, какой ты плохой человек…

— Не помню, — повторила Оля и через силу улыбнулась. — Значит, это не настолько важно…

И вновь Виктор подумал, что Оля лукавит.

IV