Сотый рейс «Галилея». Книга 1

Разумеется, такое счастье не могло продолжаться долго, и через два года кто-то все же донес королю об этой нелепой привязанности юного наследника к простой семье. Разумеется, король был возмущен и рассержен. Он приказал обнести жилой комплекс для слуг высокой стеной, выгнал няню и где-то нашел гувернера, очень мало похожего на человека, скорее напоминавшего бесчувственного робота со старой, заезженной, занудной программой. Принц не выходил из своей спальни и бесконечно плакал, но в тот момент, когда ему самому казалось, что он вот-вот уже умрет от отчаяния, Касинда, который опять лишь один был с ним рядом, вдруг сказал:

– Ваша звездность, ну не убивайтесь Вы так… Подумайте – ведь Вы не всегда будете ребенком. Когда-нибудь станете совершеннолетним, а потом и вовсе – королем… И никто не сможет указывать Вам, с кем общаться и как жить…

Эта простая мысль так потрясла принца, что он перестал рыдать, вытер слезы и прошептал:

– А ведь Вы правы, господин Касинда…

– Вы очень хороший человек, Ваша звездность, – продолжал доктор. – Вы, как и Ваша мама, обладаете бесценными качествами: чуткостью и добротой…Было бы прекрасно, если бы Вы не растеряли эти качества, чтобы когда-нибудь стать для миллиардов атонцев не только мудрым, как и все члены Вашей династии, но и добрым и поистине справедливым королем…

Маленький принц слушал и чувствовал, как боль стихает, уступая место надежде.

– Спасибо Вам, Касинда, я постараюсь, чтоб именно так и было.

Вскоре король пригласил множество преподавателей, и Рилонде пришлось изучать столько дисциплин, сколько не доставалось ни одному ребенку планеты. Но принц не протестовал – понимал, что государь обязательно должен быть хорошо образован, ведь именно ему предстоят ответственные и великие дела. Поначалу с непривычки он, конечно, уставал, но потом втянулся в свой сложный режим настолько, что с 16 лет смог заниматься, кроме государственных дел, еще и научными исследованиями. И, кроме того, постоянно работал над собой – воспитывал сдержанность, собранность, терпеливость, вырабатывал умение не терять зря ни минуты, – словом, самосовершенствование вскоре стало для него чем-то вроде необходимой привычки…

Но при этом, какими бы загруженными и насыщенными ни выдавались его дни, каждый вечер перед сном он обязательно думал о «своей» семье, мысленно желая им счастья и надеясь на встречу. В 17 лет его наконец освободили от нянь и гувернеров, приставив вместо них личного охранника. Им оказался молодой, смышленый парень, договориться с которым не составило труда. И вот, через 7 долгих лет, волнуясь и слегка робея, принц вновь отправился в тот самый дом…

Дверь открыла невысокая, стройная девушка с длинными вьющимися волосами и знакомым взглядом серых глаз. Взметнулись длинные, густые ресницы…

– Рилонда!

– Элин! – потрясенно выдохнул он. – Звезды великие, какая же ты стала красивая!

Элин смутилась и покраснела, и это тронуло принца до глубины души. Он привык общаться во дворце с надменными, самовлюбленными девушками из благородных семейств, которые воспринимали комплименты не только как должное, но даже с пренебрежением, привык к их лицемерным, словно отрепетированным, манерам и скучал по непринужденности и естественности. А Элин была… Такой искренней, такой очаровательной…

– Проходи же, – Элин пришла в себя и пропустила его в дом.

– О, кого я вижу! – в прихожей появился симпатичный широкоплечий юноша. – Что, наконец-то удалось снова сбежать от няни?

– Нет, – расхохотался Рилонда. – На этот раз подкупил охранника!

– О, растете, Ваша звездность, растете, – хмыкнул Барунда и пожал ему руку.

– Элин, кто там? – из кухни вышла госпожа Лиот. – Ох, великие звезды… Рилонда, мальчик мой! Такой большой, такой взрослый… Мы так тосковали по тебе! Семь лет только по телевизору и видели…

– Знали бы вы, как тосковал я, – горько улыбнулся принц.

– Как же я рада, что ты смог выбраться к нам! – госпожа Лиот обняла его и ласково провела рукой по щеке. – Ну проходи же, проходи в комнату, дети, что ж вы держите Его звездность в прихожей?

Все прошли в комнату; госпожа Лиот еще немного поохала и поахала, любуясь Рилондой, и снова удалилась на кухню; молодые люди остались втроем.

– Ну, – сказал Барунда, развалившись в кресле, – расскажи, чем занимаешься, кроме всей этой государственной чепухи?

Принц снова рассмеялся.

– Ты знаешь, эта государственная чепуха занимает довольно много времени…

– Да ну, – Барунда покрутил головой. – Знаем мы, чем вы там занимаете время… Балы, пиры, развлечения…