Соучастник (ЛП)

Не сразу врубаюсь, что передо мной ─ черные символы, блок сплошных чернил среди тысяч слов, напечатанных на широком листе. Простая геральдическая лилия (прим. пер.: Геральдическая лилия, также королевская (бурбонская) лилия или флер-де-лис; «цветок лилии», не садовой, а водяной, — гербовая фигура, одна из самых популярных, наряду с крестом, орлом и львом. Относится к числу негеральдических естественных фигур. Встречается на цилиндрических печатях Месопотамии, на древнеегипетских барельефах и микенской керамике, на монетах галлов и сасанидских тканях, на одеяниях индейцев и в японской геральдике. Символическое значение изображения не однозначно в разных культурах: оно почиталось как знак чистоты (целомудрия) или плодородия, а также служило знаком отличия правящих монархов.), возможно, не привлечет внимания многих людей в этом городе, но определенная аудитория реагирует соответствующим образом, когда видит ее в газете. Или на стене здания. Или, как в моем случае, в виде татуировки.

Долбаный Чарли.

Я хватаю газету и разворачиваю ее, и, конечно, это он. Наглый ублюдок.

ГЕРЦОГИНЯ.

Любимая супруга и мать.

Твоя утрата слишком тяжела для нас.

Покинула этот мир в пятницу утром во сне.

Похороны состоятся в Католической церкви Святого Финнегана

Воскресенье, 19 октября в 11 часов утра.

Поминки состоятся в Хант Пойнт.

Приглашаем вас принять участие в мероприятии.

Я смотрю на верхнюю часть страницы ─ раздел некрологов. Так вот оно что: Герцогиня умерла. Мой желудок сжался от этой информации. Я знал, что это произойдет, но все же… эта женщина когда-то заботилась обо мне, а я, по-своему, заботился о ней. Отбрасываю газету, тыча указательным пальцем в лилию, которую Чарли использует в качестве своего семейного герба. Майкл хмурится, глядя на газету, видит, на что я указываю, и его лицо омрачается.

─ Эй? Эй, ты слушаешь? Зет!

Из моего телефона раздается крик. Вернее, Ребел орет на меня.

─ Что?

─ Не беспокойся о Слоан. Я найду ее, хорошо?

─ Ребел, я бы не доверил тебе поиски моей девочки, даже если бы ты был последним еб*ным мужиком на свете.

Я завершил звонок. Не хочу слышать больше ни слова из его уст.

Все время забываю, что Майкл ─ кузен этого засранца. Он изгибает бровь, глядя на меня, уголки его губ приподнимаются.

─ Не фанат, да?

─ Не особо. Извини.

─ Не стоит извиняться. К нему нужно привыкнуть. ─ Майкл вздыхает, проводя руками по передней части своего пиджака. ─ Ладно, так какой план? Ты собираешься сдаться на милость агенту УБН или как? Слоан запретила.

Я встаю, злобно глядя на него.

─ Невежливо притворяться спящим, когда люди ведут приватный разговор.

─ Нет, это не так. А целоваться в засос, когда с тобой в машине на заднем сиденье застрял человек? Вот это невежливо.

Я еле сдерживаюсь. Мы покидаем «Fresco's», но перед этим Майкл возвращает свой стакан с макиато баристе и сообщает, что его кофе плохой. На самом деле, очень плохой. Бариста выглядит так, будто готов наложить в штаны.

Когда мы выходим на улицу, город необычайно тих, словно затаил дыхание в ожидании приближающейся бури. В каком-то смысле так и есть. Именно сейчас Слоан могут допрашивать, удерживать против ее воли. Меня это не устраивает. Если я не верну ее в течение часа, на Сиэтл обрушится сильнейший ураган за всю историю существования. И этим ураганом буду я. Без разговоров Майкл отдает мне ключи от «Хамви» Ребела.

Он забирается на пассажирское сиденье, надевая мои авиаторы.

─ Что будем делать?

─ Мы, мой друг, собираемся обеспечить себе чертовы гарантии.

Майкл похлопывает по приборной панели, ухмыляясь.

─ Звучит как план.

─ И, Майкл?

─ Да?

─ Как только Слоан вернется… мне нужен будет костюм.

Глава 3

В последний раз я видела папин универсал, обшитый деревянными панелями, в зеркале заднего вида машины, когда мы убегали. Не думала, что нам удастся забрать его из комплекса Хулио, и все же, сейчас я сижу на переднем пассажирском сиденье и слушаю слишком знакомое захлебывание и скрежет этой чертовой штуки, когда мы выезжаем из города.

─ Итак, с чего нам следует начать, как думаешь? ─ спрашивает папа, его руки находятся в правильном положении на руле ─ на десять и два часа.

На мою грудь словно давит тяжелый груз, затрудняя дыхание. У меня дрожат руки. Я в такой ярости, что едва могу спокойно сидеть.