Соучастница

- Что, собственно, случилось? Определили нашу половую принадлежность и только!

Сказала и вышла, но не ушла совсем, а села в комнате где-то в углу, углубилась в книгу, не обращая внимания на ор, музыку. Вот ту-то и взял ее в оборот Георгий.

- Вы - Лиля, я - Георгий, брат хозяйки дома. Нам здесь не место. Следует уйти. Ничего интересного больше не будет.

Лиля светловолоса, худа, длинна и, в общем, некрасива: бледновата, мало выразительна. Но Георгий другого мнения. Он видит необычный разрез глаз - светло-серых глаз, длинные густые не накрашенные ресницы, очень светлую тонкую кожу. Он очарован. В Лиле сейчас для него гармония. Свет, музыка, тепло. Сию минуту он счастлив - в ее присутствии. Но Лиля закрыта, она ничуть не подалась навстречу Георгию, ей просто легче в его компании покинуть дом, где все так неудачно сложилось. Он помог выбраться из кресла, надеть пальто. Девушке не хватало воли, энергии сделать это самой - была апатия, было все равно, где сидеть, что слушать. Этот инцидент на кухне... Очень глупо! Роли определились сразу. Он - целующий, она позволяющая целовать. Он ведущий, она ведомая.

И привел Георгий Лилю в дом матери своей и целовал ее, и познал ее. и полюбил. Лилины глаза теперь нежны, руки теплы, сердце занято, ибо и Лиля полюбила Георгия. Наступило время счастье и было это супружество".

Ирина была искренне изумлена - совсем другой стиль. "Ишь ты - "и было это супружество" - не подозревала все же я в Сашке этой тоски по "супружеству" - была констатация - не способен. В последние встречи о чем говорили? Да больше ерничали все же, скрывая боль, подкалывали друг друга, таким странным образом демонстрировали приязнь. В самом деле, странно было бы скажем в закусочной в Камергерском или в "Рюмочной" на Никитской с пафосом вдруг заявить "мечтаю о счастливом супружестве" А на бумаге... Хотя для меня, пожалуй, приторно".

"Георгий каждое утро, видя рядом с собой Лилю - ее серые глаза, длинные волосы, благодарил Бога за милости его и просил не лишать жены доброй. Лиля и вправду была жена добрая. Мир и лад в доме - и день, и два, и год. Но ни одну семью в мире бес не оставил еще в покое".

Ирина кивнула: "Это и подозревала".

"Вот пришла пора ему и к Георгию пожаловать. Раз в год собирались все родные Георгия вместе - помянуть отца: мать, тетка и сестра, та самая, в доме которой он с Лилей и встретился. Вот бес и спрятался в теткиных пышных волосах и таким образом в квартиру проник. Мать Георгия стол накрыла, сестра цветы по вазам расставила, а тут и тетка на пороге. Любимая тетка с поцелуями и лаской, но бес-то полные карманы гневом и тревогой набил... Жди беды. Георгий Лилю представил: "Жена моя". Тетка расцеловала, к сердцу прижала, тут бес и переехал - вцепился Лиле в шею и устроился удобно. Лиля и так всегда бледновата, а тут и совсем зеленая сделалась, отозвала Георгия и сказала, что дурно ей, душно, голова болит. Георгий встревожился, отвел в спальню, уложил, пледом укрыл, а сам - за стол. Настроение за столом пониженное - и дата сама по себе скорбная, да и невестка - не демонстративно ли? - прихворнула. Кое-какие амбиции проявились, недовольство, ревность - и сестра, и мать, каждая по-своему Лилей попрекнула, уколола. И тетка - святая простота - племяннику напомнила прежнюю его любовь - яркую красотку, мол, где, да как, да с кем? И впервые кажется, за год неуютно стало Георгию, не спокойно, как будто и нет у него живой любви к Лиле, а есть какое-то раздражение, болезненная привязанность".

Ирина походила по комнате с рукописью в руках - "Тяжеловато читается. Написано как-то натужно и к чему все это?" Выглянула на улицу, почему-то захотелось увидеть психиатра с собакой. Кстати, как зовут пса, Ирина вдруг напрочь забыла. А почему-то хотелось, вспоминая о них - о мужчине и его псе, называть их по имени. Доброе осталось о них воспоминание. Ей вдруг представилось, что они ее здесь охраняют и ничего плохого с ней не случится. Как увижу, обязательно еще раз спрошу, как зовут собаку! Вспомнилось, что ей имя неприятной тетки тоже необходимо узнать. "Но это потом. Вот дочитаю и буду делами заниматься"

"Гости за столом, Лиля в постели. И грызет Лилю обида - муж сидит, ненужные разговоры ведет, о ней забыл: не сочувствует, по головке не гладит. Это бес перед глазами мельтешит, разные обличья принимает, гримасы строит, искажается мир, мутится душа.

- Георгий! - вдруг неожиданно для себя резко, раздраженно кричит Лиля - Георгий!

За столом будто того и ждали.

- Иди -иди, - твоя зовет, - ехидная сестра нашла повод улизнуть, - у меня времени мало . Мне пора. Помянули без посторонних и Слава Богу.

- - Лиля не посторонняя, - вслед сестре как-то жалко, вымученно крикнул Георгий.

Красный, злой, он кинулся в спальню, ненавидя всех, - Лилю в первую очередь".

Ирина с возмущением бросила рассказ: "Да это в Георгия бес вселился! Перекладывает Сашка с больной головы на здоровую. Все-таки как ни скрывает, а хочет на женщину ответственность переложить, сейчас дальше, наверное, про "бабьи штучки" будет и прочее - обычный набор обвинений".