Соучастница

"Вот вспомнил о своих льготах, - злорадно думала Ирина, сбегая по эскалатору и вбегая в сразу же подошедший поезд, - ну и ладно. Поеду через "Киевскую." Главное- отвязалась. Вот ведь любопытство до каких бед доводит. Еще бы поколотил с досады. Дурак. Надо же, какой тип. Ничего себе современный мужчина - маникюр, сабо". Дома Ирина, конечно же, быстро успокоилась, вымылась, выпила пустырничку. "Он-то, конечно, идиот. Но я? Я кто? Искательница приключений? Исследовательница нравов? Авантюристка?" Ирина решила выспаться и все же на досуге обдумать причины своего собственного слишком глупого поведения.

История с Никифором вовсе не значительная, глупенькая, как ни странно, повлекла за собой череду историй, фрагментов. И в каждой из них Ирина бывала все той же Тоней при Мякшеве. Вот об этом теперь Ирина поговорила бы с Сашей, два года назад, даже еще полгода назад у нее еще не сформулировался вопрос, почему так идет моя жизнь, что во мне есть такое, что заставляет мужчину искать во мне попустительницу, подельницу... Лучше бы, может быть, искали провокатора... Уже складывая все в сумку, готовясь покинуть купе, Ирина додумывала свою мысль до конца::." Вот лето 1992 года - годовщина ее свадьбы. Дача, жара... Маленькие девочки вплетают ленточки в гриву пони... Неподалеку возле цветника муж, Петр, готовится к приему гостей - на поднос ставятся чистейшие стопки, графин с ледяной водкой. За домом соседский мальчишка седлает кобылу Бэллу... Через пять минут в доме забьют часы - Петр вскочит на лошадь, понесется по полю навстречу идущим от электрички гостям, девочки побегут с пони навстречу детям. Такого обилия цветов, бабочек, шуток, смеха она не помнит. Стрекозы садились на рукав, бабочки- в кружок -на георгины. Девочки - дочка Ирины и племянница ближайшей подруги кружились взявшись за руки, развевались платьица. Гости приехали. Началась пьянка. Ирина помнит себя сидящей возле пони Марты - плакала она тогда безутешно... Петр, усадив перед собой какую-то девицу унесся на кобыле в поля. Уже полгода к тому времени длилась эта круговерть - он жили на даче, дочка Катя с бабушкой в Москве. Они терзали тогда друг друга - страсть, боль, ревность, досада -все сплелось. Два года со свадьбы решили все же отмечать... В те дни Ирина смотрела на Петра с мыслью - ты хорош., хорош, но так же тебя будут видеть и другие. От этого в него летели тарелки. Он же джигитовал, носил на руках, засыпал цветами... У нее бывали истерики, у него запои. Как-то вздумалось ему украсть, увезти коз из соседнего хозяйства. Поехали на маленьком грузовичке верного соратника Пашки, деревенского пьянчуги. Все местные бомжи обожали Петра, ее же уважали и называли "барыня". Машина скакала по рытвинам, они с Петром подпрыгивали, держались за руки. Было ощущение полной преданности друг другу и общей идее. Такое слияние у них бывало, это, собственно, и стало основой их союза. Интрига, проказа, каприз, затея - что угодно,, лишь бы выбиться из скуки, погорячить кровь. Коз вытаскивали через щель в заборе. Беленькая больше всех приглянулась Петру.

-Люблю козочек, сам доить буду, - стоя среди коз в сапогах и черном плаще, восклицал он.

Ирина смотрела на Петра с мукой - "в добром и злом заодно!"

Ровно через месяц после празднования годовщины, уже в Москве, она попыталась выброситься из окна. У них на пятом этаже на балконе жила тихо мирно пони Марта, дочка по-прежнему у бабушки, а Петр пил третью неделю. Взять дочку домой, отвезти Марту на конюшню, вытрезвить Петра не получалось. Не получалось ничего! От окна ее оттащил, снял с подоконника гость-собутыльник, случайно проснувшийся в тот момент. Стащил с подоконника, надавал по щекам и опять завалился. Больше Ирина не пробовала - стало стыдно, противно. Взяв в одну руку помойное ведро конспирация (Петр никуда не выпускал), в другую -сумку с нужными вещами, она тронулась к двери

. -Ты куда, малыш, - мгновенно среагировал до этого мертвецки спавший Петр.

-Спи, спи. Помойку вынесу, хлеба куплю. Через пять минут вернусь. Спи, спи .

Она благополучно выскользнула из квартиры. У родителей отсиделась два дня. Ее не искали. Время в том, пьяном, доме шло по- другому. Наигравшись с Катей, начитавшись с ней про "Кота и кита", "Бибигона" и прочих милых и добрых, она решила заглянуть в свою квартиру - как там Марта? Голодная, не пила. Ее ведро так и стояло в подъезде. Петр сидел один... Марта, как ни странно, была накормлена и расчесана.

- Где ты была?

- Ведро выносила.

- А-а, что-то долго.

- Она пожала плечами.

- Выпьешь? - Кивнула.

Петр налил ей, себе. - Будем.

Будем... Что же мы будем? Ирина все пила и повторяла:

-Что же мы будем? Будем возить коз в трамвае...