Соучастница

"Вот уже вторую неделю идет дождь и вторую неделю он пытается доказать, что его изобретательности нет предела. Вчера, например, он разъезжал под окнами, крутя педали велосипеда, установленного на крыше машины. Я, конечно, заметила, а он этого, конечно, и добивался, что машина, велосипед и нарядные шапочки - его и шоферская, были одного и того же цвета. По-моему, он начал готовиться к этому трюку еще в солнечные дни, а сейчас черное на черном... Впрочем, мы оба любим графику. Месяц назад он приехал ко мне в Вильнюс, где я читала лекции по истории костюма в Русском культурном центре, приехал нежданный, незваный. Я просто в день знакомства обмолвилась, когда он меня провожал, что вряд ли скоро увидимся - уезжаю и сказала куда. Значения сказанному я не придала вовсе, да и знакомство было сумбурное. Была помолвка приятельницы, которая нашла спутника жизни по брачному объявлению. Иностранного спутника А я и он в числе более или менее близких знакомых были приглашены на торжество в ресторан. Было весело, и как-то бодрила необходимость болтать на иностранном языке - друзей жениха было довольно много. Обстановка была какая-то нереальная: зимний сад, приятельница в объятиях белозубого седовласого господина, напряжение слуха и нервов --невежливо пропустить какой-нибудь тост - а там сплошные идиомы. В общем, я воспринимала все отстраненно и его ухаживания тоже. Он почему-то заговорил со мной на "школьном" английском, я отвечала тем же. Танцевали, перебрасывались фразами типа yes it is и даже после какого-то слишком заводного танца поцеловались. Ну и что, собственно? Праздник закончился, помолвленных умчала машина. Мы с ним оба "безлошадные" отправились к метро. Вот, собственно, и все знакомство. Поцелуй в щечку у подъезда, номер телефона и я о нем забыла. Сборы, звонки, улаживание домашних дел. И вдруг к концу моей второй лекции скромненько вошел, сел, достал блокнот - пишет. Потом, впрочем, я увидела, что он там "пишет". Он зарисовывал меня, но помещал в особый "интерьер" - аквариум, клетку для птиц, стеклянный куб и даже прикрепил меня в виде бабочки на занавеску. Тончайший штрих, растушевка, причудливые линии и точки. Один из листочков он мне подарил... После любовной ночи... Эта ночь была, и ему и мне она принесла радость. "Мы не чужие, сказал он, - и кажется был прав. Два вильнюсских дня мы болтались по городу, сидели в кафе и опять вокруг нас звучала иностранная речь. Мы оба были тогда погружены в иную - странную - среду, и кто-то, возможно, зарисовал нас стоящих под руку у башни Годемина или сидящих в крохотном кафе на три столика, где перед нами на фирменных кружочках крохотные круглые рюмочки с ликером. С самого начала сложились правила игры -"некие иностранные" правила. Перевод на русский язык нежелателен... Возвращались порознь. Мы оба начитанные люди.

-Ты помнишь "Солнечный удар" Бунина.?

-Да

-Так вот, я должна уехать первой. Хотя у нас вовсе не "солнечный удар". --Как у кого. А мне целый день шататься по городу?

-И репетировать

. Так перебросившись цитатами, мы расстались. Мы сверстники. Нам за сорок. Хорошо бы действительно, в какую-нибудь теплицу, в зимний сад, устроиться там экзотическими красными цветами, прижиться, склонять головы друг к другу и знать, что не срежут, дадут доцвести и будут приходить любоваться. В условиях московской скороспелой флоры я нас не вижу. Я в мыслях объединяю его и меня - на словах - всегда разделяю. Он читает мои мысли и поэтому уже вторую неделю доказывает, что в Москве он живет, цветет, радуется и сможет закружить меня в танце. А я? Смотрю в окно, читаю телеграммы, распутываю букеты, отвечаю на звонки. Как объяснить, что я уехала, сбежала, эмигрировала. Мне претит родной язык, на котором мы неминуемо заговорим, как только закончится танец. Возможно, и это скорее всего, первой заговорю я ... Вот еще куда бы хорошо - в словарь! Х-игриковый- игрик-иксовый словарь. Перевод с его языка на мой - и обратно. "Люблю" - "Юл? Бюл? Ты мне нужна... Ан? Жун? Ен? Мыт? И ты нужен..." Без комментариев. Там уютно. Все заглавные буквы --хорошенькие головки: букольки, локоны, косички. Где-то там в многозначности слов скрывается андрогин. Сидит, смеется и хлопает в ладоши или, как перевернутая восьмерка, лежит оброненным бантиком на песке и смотрит в небо. Бесконечность отражается в бесконечности. Слово - в слове. Ты - во мне, я в тебе. Это - теория. Перевод на практический уровень нежелателен. Но все же завтра я выброшу белый флаг. Ты придешь. Придет ночь. Но потом нас как ,птичек, накроют платком и мы перестанем петь. Перед тем, как нас скучной книжкой поставят на полку во второй ряд среди второстепенных зарубежных писателей, я попрошу нарисовать нас двумя куколками - мы готовимся стать бабочками. Так останется надежда. Вечная надежда. Куколки будут вечно лежать и вечно готовиться... А мы за это время с тобою состаримся и умрем!"