SOULMATE AU (Родственные души)

В семнадцать Марго узнала, что мир окутан нитями, словно игривым котятам дали миллион клубков и те пустились разматывать их по городам, областям, стране, укутывая улицы, переулки, перекрестки, проспекты, наматывая их на здания, дома, деревья и кусты в садах, парках, аллеях – на все, все, что есть в этом мире, все, что может увидеть человек, и Марго видела все эти нити. Они были не только красными, как обещает устойчивое выражение: они были синими, зелеными, желтыми, бледными, темными, кислотными, пастельными, они перемежались меж собой, путались друг в друге, натягивались, чем ближе друг к другу были люди. Одни нити были совсем тонкими, казалось, возьмешь ее – и оборвется, совсем истлели, их проела моль, они готовы были вот-вот расщепиться; другие были толстыми, плотными, крепкими, такие нельзя было перерубить даже топором – такую монолитную уверенность они создавали среди своих хилых собратьев. Были и нити со множеством узлов: перерезали и связывали, перерезали и связывали, словно не одна Марго видела их и могла коснуться.

Завязаны они на пальцах рук, и это была не одна-единственная нить, уготованная судьбой, их было не меньше пятидесяти, и то Марго просто сбивалась на пятидесяти, отсчитывая разноцветные узелки. Она поняла, что они связывают ее не только с истинной любовью, они связывают ее с друзьями, знакомыми, приятелями, учителями, родителями, бабушками, дедушками – со всеми людьми, с которыми она установила связь. Познакомившись с новым человеком, она видела, как на ее пальце завязывался узелок, и на руке человека появлялся точно такой же.

Эти связи радужным водопадом тянулись с ее рук, волочились за ней каждый день, из-за них она не видела тетради, кастрюлю с макаронами, думала, что они подожгутся на газовой плите синим огнем, из-за них первое время она не понимала, как должна ходить по улице, тротуара которой не видит. Все покрыто ковром бесчисленных связей, который никто не причесал и не привел в порядок. Нерасторопно старалась обойти, перешагнуть, на нее смотрели, как на пранкера из видео с «YouTube», особенно на дорогах, и автомобилисты пытались объехать место, которое она так тщательно огибала.

Связей в мире слишком много. Марго это поняла, но что делать с повисшими на пальцах обязательствами, не знала, смотрела на них ночами в комнате общежития, потом бралась, сплетая их в однородный канат, и дергала. За свои она могла взяться, за чужие – нет.

Толчком к освобождению от сотни связей послужила смерть матери. Марго приехала в родной город и увидела, что ее болотно-зеленая нить тянется к гробу и не обрывается тогда, когда гроб закидывают землей. Она цела, невредима, они по-прежнему вместе. Нить, такая тонкая и острая, как леска, тянула Марго к гробу, в землю, вслед за ней. Тянуло так сильно, что рука выбросилась вперед, а Марго сделала шаг, будто пыталась коснуться ушедшей матушки. Со стороны душещипательная сцена: дочь не может так просто отпустить еще молодую мать, на деле – дочь скрипит зубами от понимания того, что ее закопают вместе с матерью либо ее палец оторвет так же, как ножом бандиты отрезают конечности.

Она связана даже с теми, кто умер. Кто ушел. А Марго так не хотела. Она сидела, не двигаясь, вместе с отцом за столом с кружкой холодного чая. Оба не обронили ни слова после похорон и поминок, только их общая нить стала более блеклого, грязного голубого цвета. Отец молчал в силу избитости своих чувств, Марго же смотрела на пальцы и думала, что может сделать, что обязана сделать, и предприняла первую попытку: взяла ножницы со своего маленького школьного стола, отыскала среди потока нитей ту самую, связующую с матерью, и перерезала ее.

Один гладкий, звучный «чик», и Марго освободилась. Мать ее больше не держала, осталась вместе с отцом в родном городе, в который Марго старалась не заезжать даже на каникулах.

Когда она вернулась в университет, то поняла, что может так поступить со всеми нитями. Зачем ей этот груз? Зачем ей столько людей? Зачем ей те, с кем она общалась лишь раз? Не нужны. Эти люди не нужны. Она внимательно отсчитывала нити и вырезала ненужные. Узелки безвольно падали с пальцев, а рукам становилось легче, пальцы были чисты и красивы, на них можно было надевать кольца и не ощущать тяжесть выбора и ответственность за других. Лишь несколько нитей оставила, и только потом Марго узнала, что, после того как она перерезала их, люди к ней относились холоднее и будто бы едва признавали, как слыша впервые название повести, известной на весь мир. Смотрели удивленно, если она говорила «привет» или спрашивала, что задали.

Последствия обрезанных связей.