Совенок. Путь к трону. Пятая часть (СИ)

— Мы справимся, — заверил Фильярг отца, и Юля ощутила, как теплеет в груди и дышать становится легче. С такой поддержкой она готова сражаться до конца, ну или договариваться.

— Только обещай, — муж повернулся, требовательно посмотрел ей в лицо, — что не станешь выяснять с ним отношения.

Юля фыркнула — как раз это она и собиралась делать. Никогда ей не принять отношение местных к стихии. Для них она привычная часть жизни. Стихию уважали, ее опасались, ей поклонялись, с ней считались, но относились к ней как к старшему, давно почившему члену рода. Вроде и уважаемый человек, ставший не менее уважаемым духом, но при этом характер такой, что лучше держаться от него подальше.

Фильярг страдальчески закатил глаза.

И в этот момент воздух в спальне закрутился жарким вихрем, мужчины одновременно создали защитные щиты, но сквозь них, точно издеваясь, на кровать посыпались, запрыгав по одеялу, кристаллы. Последним упал в защитной оплетке из металла артефакт.

Камень Юля узнала сразу и забыла, как дышать. Протянула руку.

— Не сметь! — рявкнул напряжено его величество, и Юля не удержалась от смешка.

— Не переживайте, это лишь заготовка. Та самая.

Она подхватила камень, подняла к вспыхнувшему световику, посмотрела сквозь него на свет. Артефакт не впечатлял ни внешним видом, ни размером. Обычный прозрачный кристалл, разве что оплетка была странной — толстая скрученная проволока трех цветов.

— Не так уж огонь и плох, — проговорила она, взвешивая артефакт на ладони, — будем считать это извинением.

— Заготовка? — не понимающе переспросил Фильярг.

— Дай мне, — его величество без церемоний присел на край кровати, перехватил у Юли артефакт, завертел в руках, не скрывая возбуждения.

— Без инструкций не разобрать, — выдохнул он с огорчением. Подхватил один из кристаллов, активировал запись.

— Столько сил на тебя угрохал! — взвыл кристалл трагическим тоном. — Столько времени потратил! А как был бестолочью, так им и остался. Кто же третью запись хватает, не проверив остальные?!

Его величество густо покраснел, поспешно прервал воспроизведение. Пробормотал:

— Бестолочь это еще ласково.

Юля посмотрела на него с сочувствием, ощущая приступ солидарности. Они точно в одном клубе жертв издевательств стихии оказались.

Рельгар провел рукой над кристаллами, выбрал тот, что отозвался тусклым светом, но активировать не стал, убрал в карман. Юля его понимала — кому приятно, когда при собственных детях бестолочью обзывают.

— Так что это такое? — повторил свой вопрос Фильярг.

Юля вздохнула — в двух словах не объяснишь. Его величество глянул с едкой насмешкой, мол, готова взять на себя ответственность? Пришлось решаться на откровенность:

— Прости, я снова лезу не в свое дело, иду против ваших вековых традиций и нарушаю то, к чему вы привыкли.

Напрягшийся было Фильярг расслабился, пожал плечами:

— Ты это ты. Мы все, даже Первый, смирились с тем, что ты вечно что-то придумываешь. Третий только рад. Ему теперь не надо оправдываться за очередную реформу перед подданными, достаточно намекнуть, что к авторству приложила руку ассара.

— Да? — выдохнула, неприятно поразившись такому открытию, Юля. Ну Третий… Ну каков! Все на благо государства, да? А сам проворачивает дела за счет репутации ассары. Прохиндей!

— А давайте Третьему не будем ничего рассказывать, — мстительно предложила она, — пусть мучается догадками, раз у него такая прекрасная фантазия.

Мужчины переглянулись и возражать не стали. Фильярг еще и поддержал, у них со старшим братом давнее соревнование — кто кого опередит со сбором информации.

— Так что ты хочешь изменить на этот раз, свет моего сердца? — мягко поинтересовался Четвертый.

Его величество сделал вид, что целиком и полностью сосредоточился на изучении артефакта, и они сейчас не в спальне на кровати, а в кабинете расположились.

— Этот камень может теоретически, — подчеркнула Юля, — вобрать в себя накапливающуюся энергию от вулканов. Идея в том, чтобы сделать цепь из таких камней. Тогда излишки можно будет оперативно передать по цепи, не подвергая риску перегрева артефакты.

Потрясенный Фильярг молчал так долго, что Юля забеспокоилась. А вдруг он будет против? Все-таки восьмибратство уходит традицией в глубокое прошлое, как и восьмиженство. А тут она… со своим упрощением.

— Это ради Шестого, да? — спросил муж тихо.

— Ради всех нас, — подтвердил его величество, — твоя жена упряма. Если она задалась целью, ее не остановит даже то, что придется заключить сделку со стихией и калкалосом. В свое время мне не хватило такой настойчивости.

— Если ты против… — прошептала Юля.

— Глупая! — Фильярг обхватил ее ладони, прижал к груди. — Если бы мы были против, мой предок не стал бы рисковать собой, чтобы создать нечто подобное.