Совершенно секретно

…Но история на этом не закончилась. На допросах немец все отрицал, на что он надеялся — непонятно, но наверняка на что-то надеялся, прекрасно понимая, что имеет на руках какой-то секретный козырь. И как видно, такой козырь был у него на самом деле. У бразильцев вина Штитгофа не вызывала никакого сомнения, и они собирались шпиона расстрелять без всяких проволочек, но тут за него вступились англичане. Они заявили бразильцам, что Штитгоф — шпион высшего класса, что за его плечами множество тайн, за раскрытие которых отдали бы многое правительства некоторых европейских государств, и предложили бразильцам сделку. Сделка оказалась очень выгодной. Англичане получили Штитгофа, а Бразилия — несколько интернированных с началом войны в её портах немецких пароходов. С этого момента следы Штитгофа теряются в анналах истории.

В 1989 году, после выхода в свет "Ледяных призраков высоких широт", Питтману стали приходить письма от людей, которые были участниками тех давних событий, или знали больше, чем сам автор книги. И вот в один прекрасный день на письменном столе писателя наконец очутилось письмо, которое стало решающим в возобновлении расследования по делу о гибели "Императрицы Марии". Документ не содержал в себе и намека на судьбу русского дредноута, однако речь шла о неуловимом Гельмуте фон Штитгофе, который был когда-то связан с упомянутым в "Призраках" линкором "Сан-Паулу"…

Письмо прислал некий Вильгельм Прохнов из Мангейма — в недавнем прошлом офицер военно-морских сил Западной Германии. В своем послании Прохнов заявил, что нерманский диверсант Гельмут фон Штитгоф — его дед, и настоящее его имя — Генрих Прохнов. О том, что во время первой мировой войны его дед был шпионом, и более того — диверсантом, в семье не знали до того момента, как был найден его дневник, спрятанный в тайнике и пролежавший там долгие годы. Сам Генрих Прохнов закончил свою жизнь в 1942 году в подвалах гестапо — он был расстрелян за участие в деятельности шпионской группы, работавшей на сталинскую разведку и известной под названием "Красная капелла". Внук Прохнова писал дальше, что может выслать Питтману копию этого самого дневника, если только он этого пожелает. Естественно, англичанин этого пожелал, и через неделю дневник был в его руках.

К тому времени Питтман начал сотрудничать с Мерритом, который полным ходом готовил свою собственную книгу, посвященную "Императрице Марии". Он передал записки немца своему коллеге, что бы тот разобрался, насколько компетентен этот документ, и Меррит принялся за работу. Меррит с жадностью набросился на записки Прохнова, но вскоре его пыл несколько поугас. В дневнике немецкого диверсанта речь шла о таких невероятных вещах, которые заставляли исследователя задуматься о подлинности этого документа. В частности, германский шпион утверждал, что взрыв на "Императрице Марии" был санкционирован… самими англичанами! По утверждениям Прохнова, англичане вступили в сговор с кайзеровским диверсантом, что и позволило Прохнову впоследствии, после неудавшейся диверсии на "Сан-Паулу", натуральным образом их шантажировать, для того, чтобы они "выкупили" его у жестоких бразильцев! После окончания войны британские коллеги отпустили немца на все четыре стороны, и он возвратился на родину, где сразу же поступил на службу новому правительству. Раздувать эту историю он тогда не собирался, потому что отставному шпиону, тем более "засыпавшемуся", найти работу в те времена в Германии было очень трудно, а работать на англичан, как они ему предлагали перед расставанием, они отказался, как он писал, по соображениям характера весьма принципиального. Но прошло время, и свою тайну он все-таки решил донести до потомков, для чего и взялся за перо.

Глава 4. Германский диверсант Генрих Прохнов