«Совершенно секретно! Только для командования». Стратегия фашистской Германии в войне против СССР. Документы и материалы

Чтобы представить все величие и масштабность этих побед Советской Армии над сильнейшей военной машиной мира, приведем следующие цифры[528]. На 1 сентября 1943 г. вооруженные силы фашистской Германии насчитывали, по данным дневника ОКВ, 9823 тыс. человек. В сухопутных войсках было 4647 тыс.[529], в военно-воздушных силах на фронте — 990 тыс.[530], в боевых частях флота — 170 тыс. человек. В Германии и на оккупированных восточных территориях находилось еще 526 тыс. солдат сухопутных войск и 393 тыс. человек личного состава ВВС. Армия резерва имела 1767 тыс. человек, резервные и учебные части ВВС и ВМС насчитывали соответственно 363 тыс. и 617 тыс. человек. Войска СС имели на фронте в боевых частях 280 тыс. и в резервных — 70 тыс. человек. Численность войск СС и полиции, находившихся в Германии и на оккупированных территориях, составляла 600 тыс. человек. Вспомогательные службы вермахта (организация Тодт, Трудовой фронт, транспортные войска и др.) насчитывали 967 тыс. человек. Всего к концу 1943 г. на службу в вооруженных силах, учитывая интернированных и военнопленных, было привлечено 13 555 тыс. человек[531].

В ходе боев 1943 г. на советско-германском фронте вермахт понес новые громадные потери. По данным дневника ОКВ, с ноября 1942 г. по октябрь 1943 г. они составили по сухопутным войскам 2086 тыс. человек, из них 677 тыс. человек безвозвратно[532]. За тот же период сухопутные войска получили 1860 тыс. человек пополнений, из них 1260 тыс. человек за счет резервистов и выздоравливающих и 600 тыс. человек в новых формированиях[533].

Несмотря на большой приток новых пополнений (по тотальной мобилизации с середины 1943 г. в армию призывались уже мужчины в возрасте 60 лет), общая численность сухопутных войск на советско-германском фронте продолжала падать. С 1 декабря 1942 г. по 1 ноября 1943 г. она уменьшилась, по данным дневника ОКВ, с 3037 тыс. до 2850 тыс. человек[534]. Появились явные признаки истощения людских ресурсов. Так, в декабре 1943 г. Восточный фронт получил всего 20 тыс. человек пополнения, что покрывало лишь 10 процентов потерь[535].

В 1943 г. на советско-германском фронте была значительно надломлена и сила немецкой авиации. Она потеряла (на всех фронтах) 17 495 боевых самолетов, в то время как все их производство составило 24 807 штук[536]. «Военно-воздушные силы, — говорится в комментариях к дневнику ОКВ,— были превзойдены противником по технике и производству самолетов. Наверстать упущенное было слишком поздно. Начальник генерального штаба ВВС и штаба оперативного руководства авиацией генерал-полковник Ешоннек не видел больше никакой возможности предотвратить гибель и скорую ликвидацию этого вида вооруженных сил. 19 августа 1943 г. он покончил жизнь самоубийством»[537].

Таким образом, к концу 1943 г. фашистская Германия стала испытывать большие трудности в восполнении не только людских, но и материальных потерь, несмотря на то, что германская промышленность достигла к этому времени максимального с начала войны уровня военного производства.

Стратегическое положение фашистской Германии стало критическим в результате тяжелых поражений вермахта в период летне-осеннего наступления Советской Армии, высадки союзников в Италии, активизации антифашистской борьбы народов оккупированных стран, тяжелого кризиса в Румынии, Венгрии и Финляндии — немецких сателлитов,— а также близости высадки англо-американских войск во Франции. Даже Йодль в своем докладе перед рейхслейтерами и гаулейтерами 7 ноября 1943 г. не мог не признать крайне острой для Германии стратегической ситуации (док. № 81). «...Противник,— говорил он,— в настоящее время настолько силен на всех фронтах, что мы, несмотря на наличие более коротких коммуникаций, вряд ли в состоянии добиться большего, нежели местного превосходства. Положение может измениться, если англосаксы попытаются, кроме Италии, создать еще второй или третий фронт. Самая трудная задача, стоящая в настоящее время перед командованием, состоит в том, чтобы так распределить силы на всех театрах войны, чтобы мы могли быть достаточно сильными там, где противник будет наносить новые удары. При этом следует учесть, что мы не в состоянии в течение короткого времени перебросить подкрепления на юго-восток, в Финляндию и Норвегию, так как для этого технических средств нет».

Несмотря на отчаянное и в сущности бесперспективное положение, гитлеровская клика не отказывалась от продолжения войны. Для нее теперь речь шла о том, чтобы продлить свое существование, каких бы жертв это ни стоило самому немецкому народу. В связи с этим комментаторы дневника ОКВ отмечают, что Гитлер, «будучи слишком преисполнен сознания своей «миссии», не думал о том, чтобы своим уходом принести себя в жертву и тем самым создать Германии мало-мальски приемлемые условия для заключения мира. Эту жертву принес кайзер Вильгельм II и даже Муссолини»[538].