Совершенно секретное дело о ките

— А-а, — понял начальник, — у нас была сегодня зарплата.

Он вытащил из кармана деньги, отсчитал три красненьких.

— Хватит до завтра?

— Нет, — сказал Аникей.

Начальник отделил еще две.

— Хватит, — сказал Аникей. — Спасибо. Дайте, пожалуйста, радиограмму нашим о моем прибытии.

— Это мы сделаем прямо сейчас, — сказал начальник и протянул Аникею руку, — всего доброго.

Аникей помыкался по комнатам, экспедиции, они были почти пусты: никто еще с поля не вернулся. Потоптавшись у радиостанции, толкнул дверь.

— Личные принимаешь? — спросил Аникей.

— Куда?

— В Ольховку.

— Пиши — Радист протянул ему бланк радиограммы. — Что там такое с Ольховкой? Ты Маркова такого, случайно, не знаешь?

— Знаю, — похолодел Аникей.

— Вот… три радио ему оттуда…

Аникей схватил листки, начал читать, засмеялся, сгреб со стола пачку пустых бланков и, счастливый, выскочил из комнаты.

— Эй, парень, расписаться надо! — крикнул ему вдогонку радист. Улыбнулся, покачал головой.

«Все они с поля поначалу немножко того», — подумал радист.

Время Игры в Эскимосский Мяч

Те, кто решат, что описываемые события происходили на острове Врангеля, будут не совсем правы.

Те же, кто подумают, что описываемые события происходили просто на одном из безымянных островов Ледовитого океана, будут более близки к истине. Хотя истина известна только автору, да и то не до конца. Посему и разбираться давайте вместе. А за достоверность фактов автор ручается.

Автор

Эта история взята из жизни. Да и кто был бы в состоянии ее выдумать?

Клод Фаррер. Окоченевшая любовница

Глава первая

Если бы в ту новогоднюю ночь удалось посмотреть на поселок со стороны Северного полюса, то можно было бы увидеть всего несколько десятков огоньков — светились маленькие окна маленьких домишек, уличные лампочки над каждым крыльцом, два прожектора над полярной станцией, один прожектор над сараем гидробазы и изредка вспыхивающие на короткое время огни фальшфейеров, которыми веселые люди заменяли на улице новогоднюю иллюминацию, да еще прочерки разноцветных ракет, то и дело с шипением взлетающих в небо в разных концах поселка.

Накануне сторож гидробазовского имущества Антоша Машкин рисовал елку. А до этой злополучной елки весь год лоцмейстерско-гидрографический отряд базы и его промерная партия, в составе которой работал инженер Машкин, обследовали акваторию острова, вели топогеодезические и водомерные наблюдения, промеры глубин со льда с помощью бурстанка, установленного на вездеходе, вносили соответствующие коррективы в крупномасштабную карту шельфа и выполняли много других работ, связанных с навигацией в этом труднодоступном районе Арктики.

Работы закончились. Гидрографические суда ушли на юг. Партия сворачивалась. Все двенадцать человек ее собирались на материк. Кому-то одному надо было остаться на всю долгую полярную зиму, чтобы следить за имуществом и другим сложным хозяйством экспедиции.

Конечно, никто на Острове не похитил бы вездеход, трактор, домик мехмастерской, два балка, электростанцию, крохотную столовую на шесть посадочных мест, где обедали в две смены, баню и склад ГСМ, но порядок есть порядок, и инструкция в морских ведомствах всегда соблюдается до последней буквы.

Гидрографы стосковались в столь долгом отсутствии по детям, по женам, по теплу семейного очага, и добрейший Антоша Машкин понимал, что ему, единственному холостяку, нет никакого резона менять зимовку на Острове, прекрасную охоту и независимый образ жизни на общежитие в Поселке Городского Типа и ежедневный выход на работу к девяти ноль-ноль.

В центре кандидатура была согласована, утверждена, должность инженера за Машкиным сохранилась, все ребята экспедиции были ему благодарны за инициативу, — и Машкин остался один.

Кроме своего не очень сложного хозяйства в наследство Машкин получил несколько початых банок краски, аэрограф (пистолет-разбрызгиватель краски), кисти, картон и фанеру. Всем этим художник партии пользовался, для написания диаграмм, красочных таблиц и бодрых лозунгов, призывающих к досрочному выполнению плана по бурению скважин во льду.

В Новый год без елки грустно, а на Острове вообще не растет ни кустика, какая уж тут елка!

Антон Машкин аккуратно сшил две простыни, сделал из досок рейки и на этот огромный подрамник простыни натянул. Затем мелом наметил контуры будущего рисунка и включил аэрограф с зеленой краской. Елка получилась великолепной, огромной и ядовито-зеленой.

Рядом с елкой он намеревался поместить Деда Мороза, Снегурочку и белого медведя.