Совершенное оружие

Перемахнув через погнутый взрывом барьер из толстых стальных листов, я приземлился в большую лужу уже начавшей сворачиваться крови. Быстро осмотрелся в поисках опасностей, подавив предварительно желание заорать от вида искалеченных тел, и полез назад в, как недавно выяснилось всё ещё обильно заминированную комнату, чтобы привести сюда Мцвади. Конечно, можно было всё-таки прорубить стену воткнутой в пол посредине комнаты алебардой, но зря я, что ли, проход расчищал?!

Как ни странно, девушка отреагировала на мою идею, вполне нормально. Она без каких-либо проблем вошла в полутемное помещение и аккуратно обходя мины, подсвечивая пол фонариком, добралась до заваленного трупами склада.

Перед баррикадой Мцвади остановилась уставившись на тела и недовольно сморщила нос. Я уж было приготовился к её отказу заходить внутрь или же и вовсе испуга. Это было бы нормальной реакцией для любого современного человека, да и не обязательно ей сюда заходить, пусть просто осмотрится и скажет мне, что вытащить отсюда помимо алебарды и телефонов. Но хакерше удалось в очередной раз меня удивить. Она фыркнула, будто пытаясь прочистить нос, плотно обвязала шарф вокруг лица, а затем совершенно спокойно влезла в комнату, неосторожно наступив на одного из охотников, и начала методично обшаривать изуродованные трупы, с таким выражением лица будто для неё это было рутиной.

— Слушай, а нафига ты нос завязала, если можешь так спокойно жмуров лапать? — не выдержал наконец я, наблюдая затем Мцвади разрезает пропитанные кровью штаны дородного дядечки — В смысле ты ведь всё равно уже в крови измазалась, так зачем лишний раз заморачиваться и духоту терпеть?

— Запах — это мельчайшие частички вещества, которые ты вроде как пробуешь на вкус при вдохе — Спокойно ответила девушка, складывая в карман смартфон обнаруженный в голенище сапога байкера — Тебе вот не противно впитывать в свою слизистую содержимое вскрытых кишок?

— Ну в кожу тоже вроде как впитывается…

— В любом случае запах премерзкий — Девушка передернула плечами от отвращения — Лучше задохнутся, чем такое нюхать.

— Да ладно. Вроде нормальный. Как у свежего мяса, только что кинутого на мангал, затопленный елью и березой, с тонкими едва уловимыми нотками розмаринового масла. Аж слюнки текут.

— Серьёзно? — Мцвади, отвлеклась от шмона и уставилась на меня, вытаращив глаза — Ты начинаешь меня пугать. Тут пахнет общественным туалетом, гарью, мокрым металлом и какой-то химической гадостью с убойным ароматизатором, а у тебя слюнки текут. Бррр.

— Да и пофиг, зато я дышать тут могу покойно!

— Ага, а потом сырые тела жрать. Тоже спокойно.

— Фуууу. Не собираюсь я человечину жрать, даже если могу. Это мерзко, как представлю, что чью-то потную волосатую ляжку откусить пытаюсь, так сразу тошнить начинает. И вообще, ты сама в крови чуть ли не купашеся, могла бы хоть коленками в лужу не вставать.

— Иди в пень. Ты и сам бы мог это сделать вместо меня, всё равно уже грязный, так что будь благодарен! И проруби наконец окно в наружу, чтобы второй раз через мины переться не пришлось.

— Ладно. Ладно — Я рывком выдернул алебарду и закинул её себе на плечо, параллельно оросив полкомнаты мелкими брызгами крови — Тут вроде ещё один проход есть, и там стена слегка просвечивает. Может выход?

— Проверь. Вдруг когда ты его откроешь, очередная мина не разорвёт тебя много маленьких… Тех кто ты есть.

— Человек я.

— Издеваешся?! Ты много людей видел, которые без мозгов ходят?

— Эх, ладно. Всё равно с тобой спорить бесполезно.

Я направился к полусломанному стеллажу у дальней стены комнаты и несколькими короткими пинками окончательно раздвинул в стороны обломки стеллажа. Не знаю как принято прорубать окна в Сибирь, поэтому просто перехватываю алебарду на манер топора, и делаю максимально сильный замах, занося руки с оружием за голову. Удар. Лезвие входит глубоко в стену, оставив за собой, заполненный светом вертикальный разрез около сантиметра в ширину и не меньше метра в длину.

Сквозь него внутрь жаркого покрытого гарью помещения сразу же хлынул поток свежего морозного воздуха с улицы, под который я тут же подставил свое ”лицо” уже начавшее покрываться тоненькой нежной кожицей. Странно, но только сейчас ко мне пришло осознание, того насколько же здесь жарко.

Наверное я бы так и наслаждался прохладой, если бы не противный, постепенно нарастающий вой сирены. Этот, знакомый с самого детства любому городскому жителю, звук как саморез вкручивался в моё сознание сквозь слишком чувствительные уши, напрочь вышибая из головы внезапно нахлынувшую меланхолию.