Совершенное сияние недвижимости

В следующий раз сходите в кино. Остановитесь, когда будете выходить из зала, и подумайте о том, что вы только что увидели. Когда вы приметесь описывать фильм, я попрошу вас остановиться. Возможно, то, что вы увидели, было фильмом, но это отнюдь не то, что там происходило. Вы провели в кинотеатре что-то около двух часов, и почти всё то время неотрывно смотрели на экран, расположенный впереди. Но если я попрошу вас описать мне этот экран, скорее всего вы просто непонимающе посмотрите на меня. Из-за пучков цветных лучей, проецируемых на экран всё это время, вам не было видно самого экрана, хотя он и был там, а вы смотрели на него. На экране не было «настоящих» людей, или пейзажей, или событий, хотя, по всей видимости, история и эмоции фильма захватили вас так, словно они были подлинными. Именно за этим вы и идёте в кино, и если хотя бы на какое-то мгновение во время просмотра у вас возникает мысль: «это нереально», — возможно, фильм не настолько уж хорош. Проецирование света на экран обусловило появление на нём людей, мест и событий, которые выглядели очень правдиво и вызвали у вас умственный и эмоциональный отклик. Но на протяжении всего этого времени экрана вы не видели, хотя, собственно говоря, именно на него и смотрели все два часа, и без которого проецируемому свету не на что было бы падать, а вам не удалось бы увидеть фильм.

«Вы» и «я» — это фильм.

III

Всё это — тот же вопрос перспективы, но в более простом и изысканном плане. То, как мы воспринимаем вещи и в этой связи определяем их «реальность», «истинность» или «правильность», обязано нашей отправной точке, которую мы занимаем во всеохватывающем континууме. Это заложено в основу, но часто остаётся незамеченным. Существует тенденция абсолютизировать собственную перспективу, рассматривая все вещи относительно неё, хотя на самом деле относительна именно она. Вся «история человечества», включая новейшую, полна эксплуатации, порабощения, несправедливости и нетерпимости всех видов, ставших возможными только потому, что с определённой позиции, с чьей-то точки зрения это кажется оправданным. Понятно, что базисные представления об устройстве вещей на самом деле очень относительны и зависят от восприятия, от относительной позиции индивидуума, занимаемой в общем спектре.

С Пониманием происходит целостный сдвиг этой перспективы. Для сновидческого персонажа всё в жизни имеет значение и представляется важным. От последней войны до вопросов окружающей среды, того, чему учат детей в школе, или того, как вон тот человек только что посмотрел на вас, вещи и события кажутся значительными и важными. Похоже, именно ради этого стоит жить. С мыслями о том, что вещи имеют вес и ценность; о благих делах, крестовых походах, принципах и ценностях; вовлекаясь в то, что вы считаете справедливым, борясь с тем, что представляется вам заблуждением, тем самым делая мир лучше.

Однако с приходом Понимания становится ясным, что всё это лишь подталкивает к дальнейшему увязанию в иллюзии и бесконечном страдании. Ценности, кажущиеся абсолютными в сновидении, при более тщательном рассмотрении обнаруживают свою условность. Ценности, которых придерживается одно тело-ум, зависят от программности и обусловленности конкретным временем, национальностью, культурой, расовой принадлежностью и семьёй и могут быть прямо противоположными ценностям, за которые с таким же трепетом держится другое тело-ум.

Правильно, неправильно; добро, зло; важно, не важно — согласно кому? С чьей точки зрения? Всем людям на земле свойственно считать наиболее близкие им вещи самыми важными. Со своей стороны, вы, конечно же, придёте в несравнимо большее отчаяние из-за смерти члена семьи, нежели из-за гибели тысяч людей где-то в другой стране, где вы никогда не были. С другой стороны, террористический акт есть свидетельство зла; с точки зрения ещё кого-то он же есть свидетельство того, что Бог велик. На самом деле это не то и не другое; это просто есть. Это просто возникает в целостности Сознания, совершенно безличностном и абсолютно невовлечённом. Справедливо или несправедливо, важно или нет — всё это только ваши проекции с позиции вашего видения.

Но «видение» надперсонального Сознания неизмеримо огромно. Неисчислимое количество жизненных форм в неисчислимых солнечных системах; материя, жизнь и энергия в таких формах, которые мы даже не можем себе представить, в сравнении с которыми вся эта знакомая нам жизнь, сама эта планета, эта вселенная со всем, что мы знаем о ней или способны вообразить себе, кажутся едва заметными. Но самое прекрасное заключается в том, что на самом деле всё это, знакомое нам, более чем заметно, поскольку ничем не отличается от Сознания, оно есть Само Сознание, воспринимаемое нами через эти формы. Но что бы мы ни полагали собой, и как бы ни думали, что что-то знаем, или хотим, или считаем «правильным», это не имеет никакого значения, а просто часть нашего крайне ограниченного восприятия.