Совершеннолетие

Виктор считался большим мастером, достигшим немалых высот хоккейного искусства, он был одним из лидеров этого спорта в нашей стране – тем более обиден и непростителен его проступок.

По просьбе тренеров ЦСКА Федерация хоккея дисквалифицировала Кузькина до конца сезона и лишила звания заслуженного мастера спорта. Человек, которому многое воздается, строже других должен быть наказан за свои грехи.

Читатели могут спросить: где же наша последовательность, почему спустя несколько месяцев те же тренеры ЦСКА начали ходатайствовать о прощении Кузькина, о его возвращении в хоккей?

Не думаю, что у нас в числе воспитательных мер есть одно лишь наказание. Разве может быть так – наказание, наказание, наказание… Наш метод воспитания складывается из творческого сочетания и применения в разных случаях по-разному дозированных наказания и прощения. Проступок может быть и прощен спустя какое-то время, если для этого есть основания. Мы обязаны предоставлять человеку, однажды ошибившемуся, возможность полностью восстановить свое доброе имя.

И вот когда мы почувствовали, что Кузькин полностью понял свою ошибку, все увидел и пережил, осознал – не на словах, в глубине души, искренне – свою вину, то обратились в Федерацию с просьбой считать дисквалификацию Кузькина условной и разрешить ему снова выступать в составе ЦСКА. Где же он должен был доказывать, что стал иным, если не там, где набезобразничал? И снова, я убежден, правильно поступила наша Федерация, разрешив Кузькину вернуться в большой хоккей.

Что бы там ни говорилось, а за тринадцать лет наших выступлений на чемпионатах мира мы не только семь раз завоевали титулы чемпионов мира, но и воспитали хороших людей из тех хоккеистов, кто когда-то своим шероховатым характером причинял нам немало беспокойства. Сила общественного воздействия – едва ли не самый могучий рычаг воспитания молодых людей.

Но пусть не подумает Кузькин, что мы можем быстро забыть о его проступке. Мы простили, но не забыли. Мы хотим учить на этой истории других. И не случайно и в ЦСКА и в коллективе сборной спортсмены так внимательно следили весной за Виктором: он подорвал веру в себя, и товарищи больше не могли относиться к нему (хочу верить – пока, до определенной поры) с прежним доверием.

Капитаны других звеньев – Олег Зайцев и Александр Рагулин. Два сильных защитника, оба уравновешенные (хотя и не столь спокойно-рассудительные, как Кузькин), авторитетные спортсмены. Хоккеисты, которые имеют полное моральное право вести за собой своих товарищей. Кстати, напомню, что два наших капитана не только офицеры Советской Армии, но и студенты, а третий – Рагулин – уже получил высшее образование. И это очень важно и хорошо, ибо, глядя на капитанов, тянутся к знаниям и новички команды.

(Сейчас капитаном нашей команды избран Вениамин Александров, и его помощниками – Анатолий Фирсов и Олег Зайцев)

Я люблю слушать капитанов. И, что греха таить, частенько прошу их выступить и тогда, когда им этого совсем не хочется. Мне кажется, что в таких выступлениях растет активность капитанов, утверждается их ведущая роль в команде, идет негласная, незаметная учеба вожаков коллектива. А ведь по уровню своих знаний капитан обязан ближе всех стоять к тренеру…

Но вернемся к нашему матчу. Мне кажется целесообразным оставить и во втором издании книги те реплики тех капитанов, что были в первом издании.

Кузькин считает, что надо перейти на прессинг, бороться за шайбу по всей площадке. Четче действовать в своей зоне.

Добавление у меня одно. Прошу наших «классиков» особенно не мудрить. Играть немного проще, но непременно добавить игровой страсти.

Капитан второго звена Олег Зайцев коротко бросает:

– Меньше болтать на поле надо…

Капитан третьего звена Анатолий Фирсов более многословен:

– Почувствовали, что переигрываем, и стали мало предлагать себя, пасовать. Мне кажется, что слишком длинно водим, появилась непонятная жадность к шайбе.

Борис Павлович Кулагин, тренер команды, делает замечание Полупанову и Викулову: – Очень много на себя берете. Отрезали Фирсова от игры. Он на вас работает, а вы его на голодном пайке держите.

В чем дело? Такая уверенность молодых в своих силах? Или неуважение к товарищу, который им так много помогает?

Третий период начинает тройка Викулов – Полупанов – Фирсов. Это наша традиция: каждый период открывает новое звено.

Преимущество в три шайбы не может не сказаться на игре и той и другой команд. «Крылышки», как мне кажется, смирились с мыслью о поражении. А наши незаметно для себя расслабились, почувствовав, что исход игры в общем-то предрешен.

Первая смена. Уходит с поля молодежная тройка. Снова атакуют армейцы. Кузькин мчится к воротам соперников, врывается в угол поля. Его у синей линии «страхует», Локтев.

– Играй, я останусь!

Шайба на половине поля соперников. Боюсь, что наш вратарь размагнитится. Прошу Моисеева, который выходит на лед, сказать Толстикову, чтобы тот двигался в воротах, имитировал отдельные приемы.

На поле – «система». Вихрь атак. Неразбериха.

Александров кричит Мишакову:

– Женя, не суетись!