Совершенный изъян

– Чего-то здесь не так, – нахмурился Пётр.

– Не так ему чё-то! – разозлился Вик. – Чё, блядь, не так-то? Мало ли, откуда у неё пальтишко это! Может, там и не работает уже ни хера!

Но он всё-таки оставил в покое мешок.

Пётр осматривал тело. Чёрный снег падал на синие губы девушки, на её опущенные веки.

– Опять небось перебои будут, – сказал Вик каким-то будничным голосом, словно и не было рядом тела бездомной в термопальто.

– Ты про снег?

– Ага. Они ж там это, на пределе возможностей уже. Опять эти ху…

– У неё шунт! – Пётр показал на маленькую татуировку в виде иероглифа на шее.

– Да ну! – Вик недоверчиво качнул головой. – Чё за чушь? Татуху, небось, сделала и всё. Какой ещё шунт! Да и шунт – режим паники бы сработал. Хотя…

– Татушку сделала, – кивнул Пётр, – термопальто украла. Замёрзла до смерти при этом. И выглядит, как типичная бомжиха, конечно же. У тебя всё просто, да?

– Ладно! Я и не говорил, что она замёрзла. Мне-то по хуй на самом деле. Замёрзла, не замёрзла. Особенно, когда третий приём. А ты смотришь, так смотри. Если у неё действительно шунт, то я…

Пётр перевернул тело.

– Интересно, – Вик сощурился, уставившись на газовой фонарь над подъездом, – а живёт кто в этой халупе? Тут же вроде пустые районы. Но кто фонарь тогда повесил?

– Наверное, бомжи в дорогой одежде.

– Да отъебись ты! Мы ещё парочку таких тут найдём, зуб даю! Просто фонарь этот… Если б не он, я бы и не заметил её ни хуя.

– Смотри! – Пётр раздвинул волосы девушки на затылке. – Удар. Тупым предметом, судя по всему.

– Ага. – Вик присел рядом. – Ударилась, когда упала, может? Или влепил кто. Не похоже, чтобы она окочурилась от этого.

– А ты чего, медик у нас?

– Слушь, хорош, а! Люди, когда падают, обычно стукаются. Положим, шунт у неё. И чё? И пальта эта дорогая. Тупая дура, мать её блядь, из дома сбежала, накраситься забыла, мозгов нет, пальта поломалась, пока она тут наплясывала. Шунт ей, небось, райские кущи вокруг нарисовал. А тут, – Вик окинул взглядом плотно обступающую их темноту, – один большой засранный сортир.

– Надо группу вызывать.

– И ждать их два часа? А то и все четыре! И они приедут, блядь, бухие и злые, как черти. Думаешь, тебя по головке за это погладят? Давай в мешок её и пойдём! – Вик нахохлился и засунул кисти под мышки. – Я тут околею скоро. Да ты и сам бледный, как смерть. Чёрная метка есть? Есть. Значит, всё.

– Ладно, хер с тобой.

Пётр потёр лицо. Мёртвая девушка лежала ничком на асфальте, руки заломлены за спину так, словно он собирался её арестовать.

– Ждать тут и правда…

В этот момент пальцы девушки дрогнули.

– Чего за… – Пётр уставился на Вика. – Ты видел?

– Шунт же у неё! Мало ли, чё этот червяк в мозгах сейчас делает!

– Она ж окоченела почти!

Пётр перевернул девушку на спину. Плечи её внезапно сжались. Она издала страшный шипящий звук – видимо, застоявшийся в лёгких воздух резко, как на выдохе, вышел, – мотнула головой и затряслась, разбивая голову об асфальт.

– Чего за херня! – крикнул Пётр.

– Держи её, держи!

Вик попытался схватить девушку за ноги, но та неожиданно проворно лягнула его сапогом в грудь. Он испуганно захрипел, отшатнулся и, не рассчитав шаг, грохнулся на асфальт.

– Твою мать! – простонал он.

Покойница забилась в конвульсиях. Она будто хотела избавиться от чего-то, исторгнуть из себя инородное тело, которое разрывало её изнутри.

– Вот же пиздец! – прошептал Пётр.

Сердце у него молотило так, что он едва мог вздохнуть.

Вик сидел на асфальте, нелепо расставив ноги, и таращился на бьющийся в посмертной агонии труп.

– Палка, – наконец выдавил он из себя.

– Чего?

– Палка, – повторил Вик. – Я сейчас принесу, – но так и не сдвинулся с места.

Мёртвая девушка затихла на секунду и встала на четвереньки, упираясь в асфальт локтями и неестественно отставив в стороны вывернутые, словно сломанные кисти.

– Да чего она… – пробормотал Пётр.

Голова девушки резко вывернулась, как у птицы. Глаза её по-прежнему были закрыты – она смотрела на Петра сквозь опущенные веки.

Вик поднялся и молча попятился к фургону.

– Ты куда? – прохрипел Пётр.

– Палка. Я за палкой.

– Какой ещё на хер палкой?

Вик не ответил и припустил по асфальту, размахивая руками.

Мёртвая девушка начала вставать.

Все её движения были резкими и оборванными. Её повело назад, и она чуть не завалилась на спину, но удержалась, наклонив голову, уткнувшись подбородком в грудь. Затем распрямила длинные, тонкие, состоящие из одних костей руки. Пётр следил за ней, затаив дыхание. Казалось, нечто невидимое помогло ей подняться – схватило за сухие запястья и дёрнуло вверх одним стремительным нечеловеческим рывком. Что-то вывалилось у неё из пальто и со звоном ударилось об асфальт, тут же затерявшись в складках темноты.