Совершенный изьян

— В смысле наполовину?

Парень выпустил из ноздрей дым и глухо закашлялся, как туберкулёзник.

— Юкс порезанный будет. Ну а чё ты хошь-то? С червячком же там — все ощущения, все органы чувств. Осязание там, обоняние. — Он снова кашлянул. — Короче, можно получить ток визуал. Ну и это, аудио-монаудио.

— Этого хватит.

— Тогда…

Парень плевком затушил сигарету. Придерживая одной рукой доху, он наклонился и вытащил из-под стола пластиковую коробку. То, что в этой коробке лежало, напоминало детали от разобранного манекена — перчатка с металлическими фиксаторами для пальцев, которую кто-то сложил так, что из кулака торчал один средний палец, серебристые манжеты на запястья, стальные обручи, чтобы до боли стискивать виски́. Парень запустил в коробку руку, погремел и выудил самую нелепую штуковину из всех. Она была похожа на проволочную корону с батарейкой на затылке и мятым забралом, полностью закрывающем глаза. К забралу крепился пульт с круглыми разноцветными кнопками.

— Чего за хрень такая? — спросил Пётр.

— Хрень! — Парень обиженно поджал губы. — Это ж йен-дзынь, самый реальный! Червячок без червячка практически! К дыркам, правда, не подрубается, но духа увидишь тока так! И побазарить тоже без проблем — там и микрофон, и звук, и все дела.

— Значит, я смогу поговорить с призраком?

— Ну так! А о чём я тебе тут?

Пётр смерил шлем взглядом.

— Сам сделал?

— А то! Выглядит не ахти, конечно. — Парень любовно погладил забра́ло, смахивая с него пыль. — Но работает тока так. Картинка супер! Такой визуал — ты охренеешь, отец! Пространственный звук! Корпус я, правда, напечатать для него не успел. — Парень покачал пальцем моток проволоки на затылке. — Зато и отдам подешевле. Сговоримся кароч. Ну и так даже лучше! Настраиваемый размер получается!

Парень захихикал.

— Дзынь, значит?

— Йен-дзынь!

— Примерю?

— Валяй!

Вопреки опасениям Петра, шлем налез, однако батарея больно давила на затылок, а криво скрученная проволока впивалась в виски́. К тому же он ничего не видел. Тяжёлая давящая темнота.

Пётр бросил дзынь на стол.

— Дерьмо какое-то! Ты меня чего, разыгрываешь?

— Да ничё я не разыгрываю! Если чё не нравится, могу поправить. Всё равно такой дзынь больше ни у кого не найдешь!

— Да уж, разве что в такой же дыре на соседней улице!

— Так и шёл бы на соседнюю улицу! — Парень бережно поднял со стола шлем и положил его обратно в коробку. — Чё ты ко мне за слайсами припёрся? Или на соседней уже послали? Да, отец?

— Ты бы повежливей, — сказал Пётр. — И ещё раз назовёшь меня отцом, зубов не досчитаешься.

— Ладно-ладно! — развёл руками парень. — Извините, дядя, я — не я, и всё такое прочее. Но какие ко мне-то предъявы? Тебе духа открыть надо — вот варик. Чё не нравится, я не пойму?

Пётр упёрся руками в поясницу и ещё раз посмотрел на валяющийся в коробке дзынь.

— Он работает хоть?

— А то нет! Тут ваще всё работает! Всё сам, — парень ткнул себя в грудь, — сам проверял! Я хлама не толкаю!

Пётр потёр глаза. Голова болела, а после вчерашней водки мутило. В спёртом воздухе магазинчика пахло табаком. Он закурил.

— Проверим?

— Тут дело такое… — замялся парень.

— Сложное, да?

— Ну как сложное — батарейка разряжена. А мне тут быстро зарядить не получится, заряжаться долго будет. Ну а чё? Придёшь домой — зарядишь, проверишь. Если чё не так, ну мало ли, я ж всегда тут. Приходи, поменяю, деньги верну.

— Я вообще не тороплюсь. Ты заряжай пока, а я пойду, пивка попью.

— Ох, отец… — вздохнул парень, но тут же осёкся и быстро взглянул на Петра. — Ладно! От сердца отрываю!

Он снова порылся в коробке и вытащил тонкую прямоугольную батарею.

— Вот! — Он гордо продемонстрировал её Петру. На чёрном пластике был налеплен стикер с мелкими иероглифами. — Самая крутая! Полгода твой дух без подзарядки прокумекает, а то и год! У меня одна ваще такая!

— Хорошо. Подключай.

Парень схватил со стола отвёртку и стал выламывать старую батарею, которая была обмотана проволокой, как паутиной.

— Ток эт те дороже будет стоить. Сам понимаешь, такой продукт. Реальный, сам понимаешь.

Парень подсоединил новую батарею и кое-как оплёл её проволокой.

— На, — сказал он, — проверяй!

Пётр недоверчиво покосился на приделанный к забралу пульт.

— И как эта хреновина работает?

— Отлично работает! Синяя — включение и выключение. Вот эта вот — снимок. Эт ваще мой джуи! — Парень брызнул слюной.

— Чего твой? И какой ещё снимок?

— Ну снимок! — Парень попытался изобразить что-то руками, и доха едва не слетела у него с плеч. — Типа зафотать духа можно. Там картофан, кстати, встроенный, и фоту пото́м можно, как ты любишь, считать.

Паренёк осклабился, показав тонкие прокуренные зубы

— Картофан? Карта памяти? — догадался Пётр.

— А то!

— Ладно. А остальные кнопки чего делают?

— А остальные, — медленно проговорил парень, — не работают.

— Хоть бы что-то работало!

Пётр сплюнул сигарету на пол и раздавил её башмаком.

— Эй, тут тебе не сортир! — возмутился паренёк.

— Помолчи! Значит, надеваю, нажимаю синюю кнопку — и всё?

— Типа того.

— А кристалл в кармане?