Совет Девяти

И теперь для принцессы было в новинку, когда в момент болезни кто-то был рядом: делал морс, приносил холодные компрессы, открывал и закрывал окно по просьбе. Сперва Омарейл чувствовала себя неловко от того, что Даррит видел ее такой слабой. Она пыталась бодриться и даже сама вставала за книгами, что стояли на полке в их гостиничном номере. Правда, сил на чтение не было, а в какой-то момент тело стало таким горячим, что Омарейл начало трясти даже от комнатной температуры. Тогда она решила сдаться и позволила Норту поухаживать.

Приходил лекарь, но принцесса его почти не запомнила. Потом ей дали какую-то микстуру. Легче не стало, но она наконец смогла уснуть.

Потом, девушка была уверена в этом, приходил Белория. Однажды она открыла глаза и увидела лицо мужчины. Она медленно моргнула – и тот оказался у окна, за которым полыхало закатом небо. Моргнула еще раз – и Патер очутился за небольшим круглым столом, он беседовал с Дарритом в свете единственной зажженной над ними лампы. Еще мгновение – принцесса открыла глаза и поняла, что гость поклонился ей и что-то сказал. Слов было не разобрать, из-за шума в ушах все слышалось так, будто Омарейл накрыла голову подушкой, но она как-то догадалась, что он прощался. В следующий раз она очнулась уже утром.

Чувствовала себя принцесса гораздо лучше, чем накануне, правда, вскоре узнала, что это было третье утро ее болезни. И ей, быть может, и стало лучше, а вот Даррит выглядел паршиво: бледный, с синяками под глазами и даже как будто похудевший.

– Я бы поела, – призналась Омарейл, когда Норт заметил, что она открыла глаза.

Он пару секунд глядел на нее, точно не верил в услышанное, а затем криво улыбнулся и сказал:

– Прекрасные новости. Я закажу для вас еду в номер. Никуда не уходите.

Как будто она смогла бы сдвинуться с места! Все тело ослабло, голова немного кружилась. Но уже первая ложка супа заставила ее почувствовать себя гораздо лучше.

Едва Омарейл пришла в себя, она попросила Даррита рассказать, что произошло, пока она была без сознания, и не почудилось ли ей, что приходил Ил Белория.

Патер действительно посещал их, и не единожды.

– Мы с ним пришли к решению, что нам с вами необходимо продолжить путешествие. Однако Патера Тоблаудана, Шиет Дольвейн, Белория возьмет на себя. По его словам, эта женщина ненавидит Совалию. Он считает, что сможет подготовить ее к голосованию. Наша общая задача – сделать так, чтобы Патеры были готовы к обсуждению, не были настроены излишне радикально и Белория мог лишь небольшим усилием подтолкнуть их к нужному нам выбору. Поэтому, как только поправитесь, отправимся на юг.

– Сначала в Остраит или Клоустен? – уточнила Омарейл.

– Одновременно, – многозначительно отозвался Даррит, на что его собеседница вопросительно подняла брови.

– Уже конец марта, осталось чуть больше месяца до свадьбы вашей сестры, – пояснил он. – Нужно действовать решительно. Поэтому мы вместе доберемся до Клоустена, а там разделимся.

Омарейл в панике уставилась на Норта:

– Я одна должна буду его убедить? Кто там у нас в Клоустене… Рон Тоберон. Не представляю, что с ним делать. Он Патер совсем недавно, я с ним разговаривала, кажется, только один раз.

– Вы справитесь. В худшем случае соберете информацию, а я разберусь с Остраитом и присоединюсь к вам.

Она пыталась осмыслить полученную информацию.

– Ты думаешь, Белория правда справится? Мы можем доверить ему такое важное дело?

– Он воодушевлен и с энтузиазмом подошел к поставленной задаче, – холодно ответил Даррит. – Дал рекомендации по поводу других Патеров. Думаю, его мотивация сейчас на очень высоком уровне, и он постарается сделать все так, как надо. Единственное условие, при котором что-то может пойти не так: мы неверно поняли ценности Белории, и статус принца-консорта не является для него достойной целью. Но я не считаю, что мы ошиблись.

Омарейл фыркнула:

– Я уверена, что для него быть принцем-консортом – предел мечтаний, но он даже не представляет, что это такое. Мой прадедушка, отец Горга Златовласого, был мужем прабабушки, Королевы Анны Второй, и могу сказать, обоим это принесло кучу проблем. Она одновременно являлась его женой и его Королевой. Он никогда не мог получить статус или должность, равные ее. Всегда должен был довольствоваться вторым местом, при этом оставаясь сильным мужчиной, защитником и опорой для прабабушки. Это не всем по зубам. И будь это не мой прадедушка, а кто-то другой, точно счел бы унизительным или что-нибудь такое. Но он умел – и всех это восхищало – быть одновременно главой семьи и верноподданным Ее Величества.

– Что ж, какое бы мрачное будущее ни ждало Ила Белорию, сейчас он настроен приложить все усилия, чтобы помочь нам. Поэтому, если сегодня к ночи вы будете чувствовать себя существенно лучше, то завтра мы отправимся в путь.

Омарейл тяжело вздохнула.

– Как поедем? – спросила она.