Совьетика

Картина, невольно всплывшая у меня перед глазами, вызвала подступивший к горлу пристут тошноты. Я с трудом ее сдержала. Почему, ну почему их так тянет рассказывать посторонним людям подобные вещи?!

Но лед тронулся. От обсуждения шоу- бизнеса и последних моделей сезона (мода в Голландии больше похожа на немецкую, чем на французскую или британскую) мы постепенно добрались и до политики. Вообще-то это в любой стране – как минное поле, если тебе не знакомы взгляды твоих собеседников. Но я довольно быстро вычислила, что по крайней мере одна из моих голландских собеседниц – Анита- ярая поклонница Геерта Вилдерса .

Будучи не уверенной в том, что две другие дамы разделяют ее эти взгляды, я воспользовалась жарой, отвела ее в тенечек и дала ей хорошенько выговориться о «Фитне». (Фигня на самом деле эта «Фитна», самая что ни на есть!) Сама я говорила мало, только поддакивала ей да пару раз устроила небольшую словесную импровизацию в духе комментариев голландских слушателей к песне Салаха Эдина «Het land van…» . Между прочим, он описывает современные Нидерланды такими, как они есть – и это-то и есть самое болезненное для таких, как Анита!

Линду политика не интересовала – ее больше занимали последние модели памперсов для купания в море для ее малышей. Что же, в этой области я тоже могу поделиться опытом….

А вот Аннеке была сторонницей голландских лейбористов – у нее это была семейная традиция по маминой линии, как она мне объяснила,- и к ней был нужен другой подход: беседы про толерантность и мультикультурализм. Для этого мне пришлось дожидаться послеобеденного времени: в обед и Анита, и Линда не выдержали жалоб детей на нещадно палящее солнце и решили разойтись по домам.

– Вы тут одна справитесь, мефрау Ветерхолт?

– Справится, справится, я ей помогу! – заверила я их.

Мы с мефрау Ветерхолт закусили не отходя от прилавка любимым голландским кушаньем – индонезийским сате с бами, и я приступила к «артподготовке». Я совершенно растрогала ее, пропев пару куплетов из той злополучной песни Ханса де Боойя, раз уж я ее все равно в тот день вспомнила.

– Ах, я даже и не думала, что в наше жесткое время еще кто-то помнит эту чудесную песню! – воскликнула госпожа Ветерхолт. – Она даже тогда, в то время не поднялась высоко в хит-параде… Уже, видимо, назревал у нас в стране нынешний ее кризис.

– Мефрау Ветерхолт, такое не забывается! – горячо подхватила я. – Я как раз тогда была 2 недели в Нидерландах и услышала эту песню по радио. Я в тот же день побежала во «Фри Рекорд Шоп» на Калвер-страат – покупать тот сингл….

– Так приятно встретить родственную душу в этом всеми забытом уголке земного шара!- и она еще раз по-деловому потрясла мне руку, несмотря на взволнованно-личный тон. – Вы знаете, тут меня не понимает даже мой Геррит. Он всегда голосует за CDA …. И на местное население он поглядывает так свысока, что мне даже просто неловко бывает. А ведь они тоже люди, и их культура тоже может нашу обогатить – например, если открыть у нас в Керкраде антильский ресторан – когда Геррит выйет в отставку, конечно… Хотя мы еще не решили. Я бы хотела совсем переехать сюда, когда мы сможем получить статус пеншонадо …. А вы смотрите кулинарные программы Дезире да Косты Гомес ? Это же просто пальчики оближешь!

– А как Вы познакомились с полковником, если вы даже за партии голосуете за такие разные? – поинтересовалась я.

– О, я из семьи потомственных военных. Мой отец в юности воевал еще в Корее. Получил там боевое ранение.

«Мало он еще там получил!» – подумала я. Корея! Милая, милая Корея! Я вспомнила фотографии отца и деда Ри Рана, которые оба воевали на фронтах той войны, защищая родную землю от варварских «объединенных наций»…

– Геррит часто бывал у нас в гостях, когда я еще заканчивала школу, а он был совсем молоденьким офицером…. Ну, и от одного к другому… Сейчас у нас уже дети почти взрослые. Нинке – студентка, а Йоост будет студентом с сентября. Нинке скоро должна приехать к нам сюда на Кюрасао – на стажировку…

О, о нидерландских стажерах на Кюрасао я уже тоже была наслышана от своих антильских знакомых. О том, как они в последнее время буквально наводнили остров, подрабатывая здесь ради удовольствия за гроши (благо они могут себе это позволить – ведь у них есть еще и другие средства к существованию) и отбирая у местной молодежи и без того немногие доступные для нее рабочие места….Для голландских стажеров это по сути оплачиваемые каникулы, а местным людям не на что жить!

За разговором мы и не заметили, как подошел вечер. Все было распродано подчистую еще к 4 часам, но мы с Аннеке продолжали беседовать и пить непременный голландский кофе (это в такую жару-то!) Наконец пить кофе мне больше стало невмоготу, и я заказала для себя и для мефрау Ветерхолт пару коктейлей. Мы долго пытались выяснить разницу между «Кайпироской» и «Кайпариньей», но тщетно.