Советник

Голова его буквально раскалывалась, а то обстоятельство, что его, абсолютно голого, высвободит из крепких пут молодая симпатичная девица, настроения Савельеву не улучшало.

Маша исполнила просьбу страдальца. Её нежные пальчики оказались на удивление сильными, она буквально за полминуты развязала тугие узлы на руках Стаса и деликатно удалилась, предоставив ему возможность самостоятельно освободить свои нижние конечности.

Стас рывком сел на постели и провёл осмотр места происшествия. В двух метрах от кровати, на которой по чьей-то воле он расположился на ночлег, он обнаружил тело Джека Пибоди. Тот спал в кресле напротив телевизора. Одет он был по-прежнему только в брюки, но одна штанина почему-то отсутствовала, являя миру тощую волосатую ногу гордого британца. Вокруг утомлённого джентльмена аккуратно выстроились пустые бутылки. Стас попытался их сосчитать, но, дойдя до двенадцати, сбился.

Мистер Ху сидел в соседнем кресле, его брюки тоже были лишены одной штанины. Колдун не удержался от шалости. Нежелание выполнить его просьбу было наказано, джентльменам предстояло посещение магазина, поскольку варварски оборванные штанины исключали возможность дальнейшей эксплуатации их недешёвых костюмов.

В зубах мистер Ху сжимал довольно большой лист бумаги. Стас присмотрелся и увидел, что на листке были написаны три буквы: РРВ. За окном раздавались звуки полицейской сирены.

Хлопнула дверь, Савельев обернулся на звук. Абсолютно свежий, бодрый, в костюме и при галстуке, в комнату входил Зенон!

– Так, дружище, я всегда знал, что здоровье у тебя отменное. Эти гаврики ещё часик-другой пробудут в отключке, а ты уже готов к труду на оборону! Ладно, я пошёл с полицейскими разбираться, а их пусть Маша в чувство приведёт. Слабаки!

Китаец нервно заржал во сне.

– Сам-то хоть срам прикрой, нечего девушку смущать!

Стас швырнул в колдуна подушкой, но тот ловко увернулся и выскользнул из комнаты.

Через полчаса все члены интернационального триумвирата сидели на кухне и пили чай. Совместными усилиями Стас и его друзья пытались реконструировать события прошедшей ночи, но получалось у них это слабо.

Мистер Ху вспомнил, что он вёл беседу с его уважаемым предком, товарищем Ли Лисанем, одним из основателей китайской компартии. Они, кажется, обсуждали тактику ведения партизанской войны на оккупированных японскими войсками территориях.

Пибоди рассказал, что ему явился дух свирепого викинга Харальда Хардрады. Британец пытался отговорить воинственного короля от безумной идеи прогуляться по мосту Стэнфорд-Бридж. Чем разговор закончился, Джек вспомнить не мог, но утверждал, что дискуссия велась на старо-норвежском языке, которого он, разумеется, никогда не изучал.

Стас тоже ничего толком вспомнить не мог. В его сознании мелькали обрывки каких-то фраз, поговорок, которыми любил пересыпать свою речь его покойный дед. Перед глазами стояла странная картина: мистер Ху, раскачивающийся на люстре и распевающий монотонные заклинания; Джек Пибоди, сидящий на корточках и тупо глядящий в горлышко полупустой бутылки…

На столе перед приятелями лежал листок бумаги, осторожно извлеченный из челюстей мистера Ху.

Слегка шокированная Маша подливала в чашки чай, искоса поглядывая на потрёпанных джентльменов.

Радостный и оживлённый Зенон присоединился к компании чуть позже.

– Позвольте поинтересоваться, уважаемый. Повод для визита полиции мы дали? – спросил Пибоди.

Китаец нервно вздрогнул.

– Мне неприятности ни к чему! Меня могут выслать из страны!

– Расслабьтесь, друзья. Эти полицейские – мои клиенты. Я их периодически консультирую… по сатанической части. Они отработали чей-то вызов, ничего не обнаружили, и отправились обратно, к себе в участок, – успокоил своих гостей колдун. – А теперь по делу. Я пока в полицию ехал, чтоб слегка разобраться в том, кто из соседей на меня стучит, успел набить на компьютере информационную сводку для вас. Маша уже распечатала – можете посмотреть.

Стас взял листок и начал читать вслух:

«Разделение мира на «Рокфеллеров», «Ротшильдов» и «Ватикан» во многом представляется искусственным и внешним, такая информация не является истинной…»

– Теперь мне понятно, что за буквы написаны на листочке мистера Ху, – пробормотал Савельев.

– Значит, в средствах массовой информации нам специально мозги пудрят, – скривился Пибоди. – Впрочем, этому не стоит удивляться хотя бы потому, что тема, ставшая предметом открытого обсуждения в СМИ, пусть даже не в газетах и на телевидении, а в Интернете, может запросто оказаться обыкновенной провокацией.

Стас отхлебнул чай и попросил Джека больше его не перебивать.

Китаец, достал свой блокнот и приготовился записывать. Пибоди его остановил.

– Да прекратите вы упражняться в стенографии! Вам дадут такую же распечатку как лицу, прикосновенному к энергии сверхзания!

Мистер Ху отложил блокнот и начал растерянно хлопать себя по спине.

– Там что-то шевелится! Скользкое! – истерически взвизгнул потомок Ли Лисаня.