Советник

Шло время. Мальчуган-замухрышка превратился в видного молодого человека, чья неординарная внешность вызывала повышенный интерес у женского пола. Высокий, стройный обладатель широкоскулого лица, украшенного точеным носом, с царственным великодушием принимал поклонение «девок». Именно так Махмудик привык называть женщин. Исключение он делал только для матери, которую ласково именовал на татарский манер апайкой.

Махмудгэгэн быстро сообразил, что обладание программерской премудростью позволяет не только весело проводить время в невинных проказах, но и даёт возможность неплохо зарабатывать. Масса идиотов, например, готова выложить деньги за приобретение красивого номера в «аське». Махмудик, освоив искусство компьютерного взлома, с готовностью предлагал им желаемый продукт. После завершения школы он добился неплохих финансовых показателей, оплачивая свои потребности при помощи чужих банковских карт. Узнать номер карты, воспользоваться услугами интернет-торговли – для матёрого хакера это плёвое дело. А куда потратить деньги – такой проблемы у Махмудика не было никогда. Большую часть заработков он вкладывал в своё страстное увлечение – рок-музыку.

Как и всякий полукровка, Махмудгэгэн был более националистом, чем полноправные представители аборигенной народности. Рок должен быть только бурятским по форме и буддистским по содержания. Реализуя своё кредо, Махмудик создал знаменитую на всю Сибирь группу Atomic Chickens Club, или, в русском варианте – Термоядерные курицы. В состав коллектива кроме Махмудика (к этому времени его всё чаще уважительно называли Волосатое Чмо) входили собственно курицы: четыре дебелые блондинистые молодухи славянского типа. Они обладали неплохими музыкальными способностями, отменно лабали на электрогитарах, клавишных и ударных. А солистка группы – самая белобрысая и румяная матрёшка Женя Гузовлёва, обладательница среднеконсерваторских вокальных данных, даже освоила бурятское горловое пение. Махумтгэгэн исполнял партии на нетрадиционных инструментах: стиральной доске, губной гармонике, контрабасе, сямисэне и волынке. Наряженные в национальные бурятские одежды, водрузив на головы торжественные полумесяцы архарьих рогов, курицы перед началом каждого выступления строем выходили на сцену, кланялись публике в пояс и произносили символ веры Atomic Chickens Club: «Нет музыки, кроме рока, и Роберт Плант пророк его». Волосатое Чмо издавал могучий горловой рык, и с криком «Ребут Кулверстукас!» давал отмашку на исполнение первой композиции. Успехом Термоядерные курицы пользовались феноменальным. А на вопрос о том, что означает столь необычное присловье, Махмудик туманно отвечал, что для понимания его смысла необходимо посмотреть мультфильмы про крокодила Гену на литовском языке. Если кто-то обращался за разъяснениями в интернет, то ему становилось известно, что Кулверстукас – по-литовски Чебурашка. Чем не угодил неизвестный науке зверь бурятскому чудищу – так и осталось тайной. Курицы обожали своего сурового командира, но обожание это носило самый платонический характер. Дело в том, что Махмудик довольно рано женился и хранил верность своей избраннице, которую он почтительно величал полным именем: Лизелотта Генриховна, geborene Катцнеленбоген. Молодая строгая немка из Вильнюса, обладательница пышной шевелюры натурального каштанового цвета и чеканной гвардейской поступи, держала Махмудика в строгости. Стоило ей свирепо скомандовать: «Драйтаузендтойфельнохайнмальпиздохеншванцен!», как Махмудик покорно прекращал репетиции и гастрольные туры, и немедленно возвращался в лоно семьи, к суровой жене и шаловливой дочке Маришке. Поэтому поклонение термоядерных куриц проявлялось только в кулинарных жертвоприношениях своему божеству. Объедаясь домашней выпечкой, которой «девки» снабжали его в неимоверных количествах, Махмудик уже к 25-и годам обзавёлся увесистым тугим пузцом.

В нашем безумном мире пути Господни неисповедимы, мало того, траектория дао неведома даже Бодхисатве. Что могло связать воедино судьбы бурятского хакера Махмудгэгена Русланджина, китайского чиновника Ху Таобея и агента британской разведки Джека Пибоди?