Советник

Рене вышла первой, а затем я увидел ее. Солнце уходящего дня блеснуло в драгоценностях на ее горле, едва ли видимых под черной накидкой, завязанной на шее. Ее платье было выполнено в особенном цвете Вайнмонтов, но Энид превзошла себя в работе с юбкой. Черные перья павлина привлекут к себе внимания больше, чем пары человек. Я надеялся, что одним из них будет Суверен.

Если этого не было достаточно, то лицо Стеллы просто излучало свет. Даже когда она переступила порог, и неуверенность сквозила в ее чертах, она сделала нечто, из-за чего внутри меня щелкнуло. Ее яркие зеленые глаза попытались поймать меня в ловушку, попытались заставить меня чувствовать что-то... но нет. Я не позволю себе.

И все равно я хотел увидеть ее. Всю ее. Черт бы побрал эту накидку. Я представлял, как сорву все с нее, за исключением украшений, и мой член налился кровью под тканью брюк смокинга. Блядь. Сейчас не место и не время.

Я собирался взять все, что потребуется, чтобы выдержать эту ночь. Еще больше этого потребуется от Стеллы. Как только все закончится, она не захочет иметь ничего общего со мной. Она, скорее всего, уже чувствовала это после стычки вчера во дворе. Сегодняшний вечер только закрепит сделку. Не то, чтобы у нее когда-либо был выбор. Она сделает так, как я ей скажу. Она заботилась об отце слишком, черт возьми, сильно, чтобы ослушаться.

На ней были высокие шпильки. Я представил, как выглядят ее длинные ноги, гладкие и нежные, в одних туфлях. Я поерзал на месте. Огромный русский вышел из-за двери помочь ей спуститься по парадным ступенькам. Он беззаботно улыбнулся, когда она заговорила с ним. Я хотел уничтожить его за то, что он вообще подумал заговорить с тем, что принадлежало мне, уложить его на лопатки и показать, что я могу сделать. Я мог причинить боль, убить. А мог сделать еще хуже.

Стелла сделала последние несколько шагов к моей машине, и русскому ублюдку хватило дерзости открыть для нее дверцу. Она втиснулась в маленькое пространство, подбирая платье и почти падая на сидение.

— Полегче, красивая, — сказал он.

Мышцы дрогнули на моей челюсти, когда он назвал ее красивой. Она была моим питомцем. Если кто-то и мог по-особенному называть ее на русском или на любом другом гребаном языке, то это буду только я.

— Увидимся, когда вернетесь, — он закрыл дверь и отошел от машины.

Нет, не увидишься. Я сдал назад и отъехал от дома. Люций стоял за одним из окон нижнего этажа и наблюдал за нашим отъездом. Вообще-то, он смотрел не на нас. Его взгляд был сосредоточен исключительно на Стелле.

— У меня от него мурашки по коже, — глаза Стеллы были прикованы к тому же окну.

— Не говори так о моем брате. — У нас с ним была одна кровь. Она была моим Приобретением. Даже если бы я хотел выбивать похотливый взгляд с его лица до тех пор, пока не закончится кровь, некоторые узы были нерушимы.

— Ладно. — Она опустилась на сидении, насколько могла, и уставилась в окно. Я посмотрел на нее, впитывая ее потрясающий профиль. Кремовая, гладкая кожа, аккуратный нос, роскошный изгиб рта. На ее губах красовалась кроваво-красная помада — прекрасное дополнение к изумрудам на ее шее.

На мне был классический черный смокинг. Мне не нужно было выделяться. Я был всего лишь шумом на заднем плане. Стелла была приманкой, звездой.

Между нами повисла неудобная тишина, пока я жал на газ, мчась по территории и выезжая на дорогу. Бал проводился в поместье Оукмэн, и так было заведено с незапамятных времен. Мероприятие этого года обещало быть еще более экстравагантным, чем в предыдущие года, учитывая, что в этом году Сувереном был Кэл Оукмэн.

Ублюдок уважал наше общество. Его победоносное Приобретение десять лет назад стало железобетонным фундаментом для его позиции в светском обществе Луизианы. Меня не было на том балу, несмотря на приглашение с платиновой гравировкой. Теперь я жалел об этом. По крайней мере, я бы знал, чего ожидать. К счастью, воспоминания моей матери о Бале Приобретений двадцатилетней давности соответствовали действительности. Должны были. Традиция и ритуал были основой целой системы.

— Что должно произойти?

Я проигнорировал ее вопрос. Если я опишу то, чего я ожидаю от бала, Стелла может создать весьма серьезную проблему. Она нужна была мне просто такой, какой была — идеальным, привлекательным, лакомым кусочком, с открытыми и глазами и естественной красотой. Мне нужно было, чтобы ее падение в итоге было показательным. Мне нужно было победить.

Сумерки сгущались, пока мы проезжали по проселочным дорогам мимо обширных поместий, скрытых за стенами деревьев, и темных заводей.

— Я не сбегу, — ее голос был тихим, но уверенным.

— Что? — я переключил передачу, когда мы подъехали ближе к воротам Оукмэна.

— Если ты скажешь мне, что случится, я не сбегу. Я знаю, что бежать некуда, и ты навредишь моему отцу, если я это сделаю, так что просто скажи мне.

Я резко затормозил, и Стелла вскрикнула. Опавшие листья зашуршали под колесами, когда машина остановилась.