Советская агентура: очерки истории СССР в послевоенные годы (1944-1948)

Эти агенты, в свою очередь, делятся на кратковременных и постоянных. Первый после выполнения конкретных заданий, является к своим руководителям, которые переводят их для выполнения подобной работы в другие районы, а иные, охватившие своими действиями определенный район, организуют себе переход “на работу” в другие районы или другие подразделения. Такие переходы обыкновенно мотивируются причинами, которые не вызывают никакого подозрения. О способах контактирования агентов со своими руководителями будем рассматривать отдельно.

2. АГЕНТЫ-ПРОПАГАНДИСТЫ засылаются органами НКВД-НКГБ в наши ряды специально для распространения большевистской пропаганды, для подрыва моральной стойкости, особенно в подразделениях УПА. Они, одновременно с выкрикиванием патриотических фраз, вздыхают, говоря о “бесперспективности” нашей работы, о моральном упадке, о силах большевистской державы, успехах на фронтах и т. п. Особенно использовывают [так!] они поражение наших подразделений, критикуя действия их руководителей и восхваляя тактику и вездесущность врага. Своими действиями стремятся создать угнетенное, паническое настроение. Также распространяют версии о гуманном обращении большевиков с теми, кто является к ним добровольно, и про опеку над нашими ранеными, которые попадают к ним в плен. Это распространяется не только среди стрелков УПА, но и среди гражданского населения во время постоя на квартирах. Обыкновенно такие версии не находят соответственной почвы среди наших стрелков, но все же некоторая часть стрелков со временем деморализует, и попав в тяжелое положение, быстрее падают духом. Итак, на распространение этих версий нашим органам также необходимо обратить внимание, тем более что начало их часто легко найти, если этим вопросом внимательно заинтересоваться.

3. АГЕНТЫ-ТЕРРОРИСТЫ: начиная с конца 1944 года нами зарегистрировано несколько случаев, связанных с действиями агентов-террористов. Эта агентура по сугубо конкретным заданиям по ликвидации высокоавторитетных проводников ОУН или талантливых командиров УПА. Перед тем чтобы получить задание, агент-террорист проходит подготовку в форме специального инструктажа, характер которого зависит от условий, при каких будет произведено покушение (на кого, когда, где, каким способом и т. п.). Один из таких агентов, выявленный нашими органами, сознался, что прежде чем стать террористом, он несколько месяцев был обыкновенным осведомителем, но за активную работу и личные способности, он быстро получил “аванс” и был переведен в агенты. Через некоторое время один из оперативных работников НКВД-НКГБ начал с ним чаще встречаться и вести разговоры на различные темы, в том числе и на частные. Несколько раз они вместе пили водку, ходили до “дивчат”.

Оперуполномоченный видел в нем подходящую кандидатуру на агента-террориста. В связи с этим постепенно и осторожно начал подготавливать почву. В разговорах часто обращал внимание на то, какое большое значение у бандеровцев играют отдельные лица, которые занимают руководящие посты. Он говорил, что с гибелью таких лиц ОУН или УПА потеряли бы больше, чем при ликвидации целого военного “виддила”. Один раз оперуполномоченный предложил в дружеском разговоре агенту “А” (так условно называли его) произвести покушение на жизнь одного из авторитетнейших командиров УПА. “А” согласился. Было решено, что он уговорит уйти в подполье еще четырех человек с этого же населенного пункта, (они преследовались органами НКВД за сотрудничество с немцами) и вместе с ними пробраться в “виддил”, каким руководил вышеуказанный командир. Четыре хлопца — односельчаны [так!], которых он уговорил уйти в подполье, были подобраны для маскировки. При уходе он получил от оперуполномоченного 2-е гранаты и винтовку, с которыми явился в ячейку, которая направляла вновь прибывших в подразделение УПА. Во время разговоров с ним наш работник обратил внимание, что “А” смущен и неестественно волнуется. Его смущение и волнение, при повторном и более внимательном разговоре, предали его. На вопрос об оружии, которое он принес с собой, он начал давать нетвердые и путаные ответы. Его немедленно взяли на допрос, где он полностью запутался и должен был сознаться. Террорист “А” имел задание пробраться в сотню командира “Р” и, подобрав соответствующий момент, застрелить его из винтовки, а если бы он был окружен другими командирами, то кинуть в него две гранаты. Время на выполнение этого задания было дано 1 месяц. После совершения убийства, террорист должен был удрать и явиться к своему руководителю. Легенда о причинах перехода в подполье была хорошо продумана и разработана, и рассчитана на массовость явления (на допросе повторял, что пошел в подполье, чтобы не идти в Красную Армию).