Советская агентура: очерки истории СССР в послевоенные годы (1944-1948)

Но нужда — мать изобретений. На Западной Украине это привело к тому, что в украинском националистическом подполье стало возрастать число женщин и девушек, целенаправленно вступавших в ряды повстанцев и выполнявших насущные задачи этого движения. Разработчиком принципиально новой тактики ОУН-УПА, связанной с переходом к вербовке женщин-агентов, был Григорий Прышляк (оперативный псевдоним МИКУШКА), возглавлявший весной 1944 г. Службу безпеки (СБ), или службу безопасности западно-украинского подполья[194]. В расшифровке стенограммы допроса НКВД начальника СБ города Львова Иосифа Панькова, захваченного Советами 28 октября 1944 г., совершенно определено говорится о новой, основанной на гендерном принципе, тактике украинского подполья накануне возвращения советский войск на Западную Украину: “«МИКУШКА», исходя из той же оценки положения, что для мужщин [так!], в частности участников СБ с приходом Красной Армии в гор. Львов будет затруднено легальное нахождение в Львове, решил переориентироваться [т. е. переориентировать тактику повстанцев — Дж. Б.] на использование женщин для работы в СБ”[195]. Впоследствии Паньков приказал ликвидировать существующие контакты, которые поддерживали агенты-мужчины. Этих людей реорганизовали в боевые отряды, мобилизовав для партизанской войны против Советов. На их место Паньков завербовал и обучил исключительно агентов женщин. Поскольку он сам готовился покинуть Львов, его родная сестра Юлия Панькова (оперативный псевдоним УЛЬЯНА) была назначена руководителем СБ по городу Львову. В это время ей было двадцать три года[196].

Вскоре, по приказу руководства украинского националистического повстанческого движения, начался массовый призыв женщин в ряды подпольщиков. Первоначально массовая вербовка привлекла большее число женщин на вспомогательные роли. Например, в июле 1944 г. появились указания об увеличении числа женщин на экономической работе[197]. Директивы повстанцев, датированные 14 августа 1944 г., раскрывали роль женщин в поддержании связи между отрядами: “Как можно скорее организуйте систему коммуникаций с подрайонными отрядами ОУН. Каждая линия связи должна быть составлена из четырех девушек: одна из района и три из подрайонов”[198]. 11 августа 1944 г. и повторно в начале октября 1944 г. были даны точные инструкции о расширении “жiночоi сiтки” — повстанческой “женской сети”[199]. Для создания этих расширенных сетей требовалось привлечь надежных женщин, которым можно было бы поручить тайные задания — передавать сообщения, доставлять секретные грузы по указанным маршрутам, следить за объектами, работать санитарками в отрядах, снабжать бойцов продовольствием, и даже участвовать в диверсионных операциях. В инструкции, датированной октябрем 1944 г., женщинам отводился более широкий спектр ролей: “Под различными предлогами послать часть кадров [повстанцев — Дж. Б.] (особенно женщин) в города и рабочую среду.”[200]. Другие директивы, появившиеся в том же месяце, требовали привлекать украинских женщин к работе в УКК — Украинском Красном Кресте[201]. С конца 1944 г. женщины-агенты украинского националистического подолья, прошедшие курс элементарной подготовки, регулярно направлялись на Восточную Украину для проведения тайных операций[202]. Скоро в практику оперативной работы повстанцев вошло положение о том, что украинские “женщины точно также обязаны служить подполью, как и мужчины… Все женщины в подполье должны носить пистолеты и, в зависимости от наличия, другое оружие”[203]. К июлю 1945 г. органы НКВД регулярно сообщали данные о вооруженных отрядах повстанцев, состоящих преимущественно или исключительно из молодых украинских женщин[204].

Феминизация украинского подполья

“Женщина, когда стремиться к подлости, способна опуститься намного ниже, чем самая гнусная мужская особь”.

— Хамиль Грант. “Шпионаж и разведка” (1915)[205]