Советская оборонная фантастика 1928-1940

Противники наши утверждали, что причиной наших успехов явились не спасательная сила божьего слова, раскаяние в прошлом и убеждение в гнусности пьянства и разврата, а просто тот шум, который мы поднимали на улицах Валетты и особенно в матросском квартале, а также навязчивость и нахальство наших бойцов. Они уверяли, что только наши барабаны и трубы прогнали радость и веселье с этих улиц. Возможно, конечно, что они до известной степени правы, так как мало приятного веселиться под укоризненными взглядами наших бойцов, среди грома наших песен и музыки, заглушавших неорганизованные проявления радости моряков. В общем же нет никакой надобности доискиваться причин наших успехов и взаимной их связи. Достаточно того, что мы знаем результаты нашей деятельности.

Но тут возникает другой вопрос: какое направление приняла наша дальнейшая работа после того, как вражеский фронт был прорван, а противник рассеян и разгромлен? В ответе на этот вопрос и заключается самое главное. Вы, конечно, уверены, что по воскресеньям храмы наши ломились от наплыва обращенных и раскаявшихся моряков, а господне стадо возросло на десяток тысяч новых членов. Однако, ничего подобного не было.

Среди моряков не оказалось никого, кто бы пожелал стать нашим последователем. Отказавшись от разгула, пьянства, улицы, публичных домов, эти юноши и мужи бросились в бездну другого бедствия и постепенно прониклись учением социалистов, синдикалистов и коммунистов. Свое свободное время они стали посвящать всевозможным собраниям, читали коммунистические газеты и литературу и насмехались над армией спасения и даже над самим спасителем.

Мне неизвестно, какими путями в сердца их проникли первые семена этих мерзопакостных учений, но результаты не заставили себя долго ждать. Сначала они выдвинули требование об улучшении питания и невмешательстве начальства в их личную жизнь, т.е. добивались права читать вредную литературу. Затем отказались отправиться в Индию на подавление восстания и, наконец, побросали в море высших офицеров, повернули жерла пушек против дома коменданта Валетты и разгромили его в отместку за то, что комендант угрожал восставшим судом и расстрелом. Потом, – вероятно, опасаясь, что из Лондона может прибыть более сильная эскадра и, заперев вход в гавань, вынудить их к сдаче, – они в полной боевой готовности, с развевающимися красными флагами уехали на восток и, как выяснилось впоследствии, прошли через Босфор в Черное море.

Описывать дикий восторг, с каким их встретили в Одессе, я воздерживаюсь из опасения, что меня может поразить удар. Волосы мои поседели под впечатлением этого потрясающего события, последствия которого грозят развиться в самом неожиданном для нас направлении. Но может ли быть что-либо тягостнее сознания, что моя деятельность послужила причиной столь грустных происшествий!

Несмотря на случившееся, я все же не утратил способности подвергнуть анализу результаты моего злого дела. Во-первых, не подлежит сомнению правота морского офицера, воспретившего мне организовать проповедь среди матросов эскадры. Он был умный человек, не лишавший матросов возможности пользоваться удовольствиями жизни.

Во-вторых, я убедился, что страстная проповедь слова божьего и агитация за необходимость раскаяться и заслужить царство небесное зачастую может привести к результатам, совершенно противоположным поставленной цели, ибо нам некуда направить активность обращенных. Мне пришлось быть свидетелем того, как моя благонамеренная деятельность содействовала потрясению основ существующего строя нашими противниками.

Во избежание того, чтобы случившееся не повторилось в другом месте, я в настоящее время отказался от работы в армии спасения, стал убежденным противником борьбы с пьянством и ратую за публичные дома и кабаки не только в портовых кварталах и рабочих районах, но и на кораблях, на заводах, в церквах. Однако, даже эта деятельность не дает мне полного удовлетворения, ибо я опасаюсь, что слишком поздно сделал свои выводы. Боюсь, что в скором времени у меня останется два выхода: либо удариться в социализм, либо покончить самоубийством.

– В твоем рассказе, товарищ, ты выдвинул проблему о положительных результатах отрицательного действия. Сейчас мы ждем от тебя рассказа об отрицательных результатах положительного действия, – проговорил старый Лепин.

– Это чревато опасными последствиями! – заметил кто-то из угла. – Что если учение социализма в результате приведет к армии спасения?!

Ответ Земрана был краток:

– Это невозможно. Так полагается только в утопическом произведении… В моих рассказах не принят в расчет экономический базис. Фантазии – это влияние тюрьмы.

Ольга Гурьян РАССКАЗ 3-й. ВОЙНА БУДУЩЕГО Из книги «Война» Рис. М. Недбайло (1930)

РАССКАЗ 3-й

Война будущего