Советская повседневность: нормы и аномалии от военного коммунизма к большому стилю

Словосочетание «коммунальная квартира» является достоянием советской эпохи, а реальная коммуналка – ее системным знаком, несмотря на то что подобная форма жилья не была результатом претворения в жизнь важного постулата социалистической утопии о жилищных коммунах. Тем не менее целый ряд нормативных суждений власти, появившихся в первые месяцы после Октябрьской революции, способствовали формированию правовых, а позднее бытовых и ментальных норм, на основе которых сложился феномен советской коммуналки.

Фундаментом реалий жилищной политики большевиков стала идея справедливого распределения материальных благ, в число которых входила и недвижимость. Большевики явно тяготели к «жилищному переделу». Еще в «Письмах из далека» В.И. Ленин высказал мысль о необходимости использовать дворцы и квартиры, «оставленные царем и аристократией, чтобы не стояли зря, а дали приют бескровным и неимущим»213. В ноябре 1917 года появились уже первые нормы-характеристики жилья, которое могло бы подлежать разделу. В первую очередь речь шла о «богатых квартирах». Это понятие Ленин сформулировал в черновых набросках к декрету «О реквизиции теплых вещей для солдат на фронте»: «Богатой квартирой считается также всякая квартира, в которой число комнат равняется или превышает число душ населения, постоянно живущего в этой квартире»214. Социальной аномалией, согласно ленинским суждениям, было и владение «богатыми семьями» двумя квартирами. Одну из них квартировладельцы «ввиду крайней нужды, созданной войной» должны были предоставить «в пользование бедного населения»215.

На самом деле в крупных городах зимой 1917–1918 годов оказалось много свободной жилплощади. Кто-то эмигрировал, кто-то предпочел остаться в деревне после летнего отдыха, кто-то просто находился в отъезде по делам. В Петрограде, в частности, уже в конце декабря 1917 года сведения о пустующих квартирах стали собирать домовые комитеты, возникшие до октябрьского переворота как своеобразный продукт самоорганизации горожан216. Весной 1918 года появились и способствовавшие осуществлению практики «жилищного передела» нормативные суждения. К их числу в первую очередь следует отнести постановление Петроградского совета, принятое после обсуждения 1 марта 1918 года специального доклада «О вселении рабочих и их семей в квартиры буржуазии». В документе фиксировались определенные жилищные нормы. Так, представителям «буржуазии» разрешалось иметь по одной комнате на взрослого человека и одну общую на всех детей217.

Практическая реализация провозглашенной нормы, как предполагалось, должна была осуществляться быстро и бесконфликтно. Ведь первоначально «переделу» подвергалась формально пустующая площадь. Трехмесячное отсутствие хозяев или бывших жильцов являлось оправданием для объявления квартиры «пустующей», а значит, пригодной для заселения, которое проводилось по ордерам, выдаваемым жилищными отделами районных органов советской власти. Акт, по сути дела, захвата квартир сопровождался составлением целого ряда документов, призванных узаконить действия властей в условиях отсутствия нормативных суждений по поводу права собственности на недвижимость218.

Власть явно гордилась идеей вселения рабочих в квартиры буржуазии и интеллигенции. В 1918 году, к первой годовщине Октября, по сценарию А.В. Луначарского и А.П. Пантелеева был снят фильм «Уплотнение», рассказывающий о дружбе профессора с вселенными к нему рабочими. Однако первые переселения стали лишь началом «жилищного передела», который на вполне законном основании большевики интенсифицировали с осени 1918 года, после принятия 20 августа 1918 года декрета ВЦИК и СНК «Об отмене прав частной собственности на недвижимое имущество». В России началась муниципализация жилья. Дома и строения передавались в ведение отделов коммунального (городского) хозяйства при советах рабочих депутатов. Квартиры в этих коммунальных (по признаку ведомственной принадлежности), или, выражаясь современным языком, муниципальных, домах были автоматически коммунальными, то есть относящимися к отделам коммунального хозяйства, независимо от количества жильцов и семей, в них проживающих. Так появилось понятие «коммунальная квартира», позднее обретшее знаковость советского содержания.

После отмены собственности на недвижимость домовые комитеты, на основе которых были созданы комиссии по вселению, занялись дележом квартир, из которых их собственники или законные наниматели пока еще не собирались выезжать. Им предлагали освободить площадь для людей, «более ценных» для новой власти. Именно эта практика, по аналогии с фильмом Луначарского и Пантелеева названная «уплотнением», по мере расширения стала причиной конфликта власти и домовых комитетов. Их члены все чаще и чаще отказывались вселять пролетариев в квартиры законных владельцев. Так, в частности, поступали домкомовцы одного из бывших доходных домов Петрограда. В сентябре 1918 года комитет жильцов в этом здании возглавил известный фотограф М.Н. Наппельбаум219.