Советская разведка в Китае. 20-е годы XX века

Генерал Потапов выдает себя за большевика и за жертву, принесенную на алтарь русской революции. На самом деле во время столкновения между Керенским и Корниловым в Петрограде он был на стороне Корнилова и действовал против революционных войск. В этом — одно из объяснений его появления на Дальнем Востоке. Будучи вовлеченным в большевистскую пропаганду в Японии, он имел там неприятности, однако не думаю, чтобы он предпринял что-либо существенное. Он — неврастеник, страдает манией преследования и чрезмерным самомнением о важности собственной персоны. Он высказывался в том смысле, что может осуществлять контакты с Москвой даже в тех случаях, когда это не в состоянии сделать Владивостокское Земство: он то и дело раздает рекомендательные письма к Ленину, которые затем под тем или иным предлогом забирает обратно. Он посетил д-ра Сунь Ятсена, с которым обсуждал планы сотрудничества Гоминьдана с большевиками. Однако он признает, что не имеет на то полномочий. Я предложил помочь ему при условии, если он предъявит мне свой мандат, но такового у него не оказалось. Он сам сказал мне об этом. Его говорливость стала причиной того, что широко распространились слухи о большевистской пропаганде в Шанхае. Он был в близких отношениях с генералом Ван Итаном и секретарем последнего, м-ром Цао. Он также обсуждал свои планы с генералом Гао Шипином, бывшим начальником штаба дунцзюня Гиринской провинции. Однако Гао Шипин не обладает ни властью, ни влиянием; он восстановил против себя даже тех, кому первоначально импонировал его разгульный образ жизни.

Генерал Потапов — близкий друг м-ра Лю, корейца, который недавно встречался в Токио с м-ром Хара и которого считают японским агентом. М-р Лю называет себя демократом, но есть серьезные основания полагать, что он просто друг (так в оригинале, видимо, следует читать дурак. —

В.У.). Остается неясным, почему он и генерал Потапов так близки между собой.

Потапова не следует принимать всерьез, да никто и не принимает, если не считать газетчиков, столь падких на рассказы о большевиках.

Полковник Попов — человек совершенно иного сорта.

Он прибыл с мандатом, выданным ему командующим большевистскими войсками в Амурской области. Я видел его мандат, который оказался подлинным. Его миссия носит секретный характер, и он никому не открывает ее цели. Он не вовлечен в пропаганду.

Тем не менее, он посетил м-ра Тан Шаои, который передал ему копии китайско-японского оборонительного пакта, заключенного в мае 1919 года.

Полковник Попов читает, пишет и говорит по-китайски и по-японски, он переводил на русский язык японскую поэзию. Он служил в армии при старом режиме и был пять или шесть раз ранен. В 1918 году он был послан Троцким для принятия всей собственности, принадлежащей России на Дальнем Востоке, но был взят в плен чехами и попал в тюрьму.

Во время своего нынешнего визита он встречался с д-ром Сунь Ятсеном, который обсуждал с ним возможности сотрудничества.

Полковник Попов пришел к выводу, что планы д-ра Суня неосуществимы. Он сказал, что большевики устали от войны и хотят мира. Он охарактеризовал д-ра Суня как старомодного милитариста, который не видит иного пути спасения своей родины, кроме военного. …По его поведению я делаю вывод, что полковник Попов был послан для ознакомления с ситуацией и перспективами на будущее, а также для того, чтобы выяснить состояние дел здешнего российского консульства. …В настоящее время полковник Попов уже вернулся во Владивосток».[508]

Поступившая информация из Китая в Москву изменила отношение советских руководителей к Сунь Ятсену. В октябре 1920 г. с Сунь Ятсеном в Шанхае встречается Г. Войтинский. Позже Г. Войтинский опубликовал статью: «Мои встречи с Сунь Ятсеном».[509]

Весной 1921 г. в Китай прибыл голландский коммунист Г. Маринг (Х. Снефлит) в качестве представителя Коминтерна. Осенью 1921 г. он также встретился с Сунь Ятсеном, который в то время сконцентрировал свои войска в Гуйлине (Гуанси). Маринга в качестве переводчика сопровождал Чжан Тайлэй. В ставке Сунь Ятсена они пробыли девять дней и имели с Сунем три продолжительные беседы.