Советская республика и капиталистический мир. Часть II. Гражданская война

Наряду с этим, товарищи, мы, на основании вашего постановления, создали очень значительное количество курсов командного состава для наиболее боевых рабочих и сознательных крестьян как из старой армии, так и из нашей Красной Армии. Не буду называть цифр, по причинам весьма понятным, скажу только, что этих курсов имеется несколько десятков. Число курсов за последний отчетный год возросло вдвое, число курсантов возросло втрое, так что армия все более пополняется в области низших командных должностей непосредственными выходцами из фабрик, заводов, деревень. Они проходят краткосрочные командные курсы; затем, после получения необходимого боевого стажа в наилучших боевых частях, наиболее способные проводятся нами через средние военные школы и становятся колонновожатыми: командирами полков, бригад и, наконец, наиболее подготовленные проводятся через нашу Красную Академию генерального штаба и через наши Артиллерийскую и Инженерную Академии.

Командиры-пролетарии

Наконец, товарищи, у нас есть известное количество ответственных командиров, которые не прошли ни старых школ, ни новых наших курсов и академии, вообще. Это нередко те коммунисты, которых мы отправляли на фронт, чтобы они присматривались к военному делу и вносили политическое сознание в среду красноармейцев. Они, благодаря личным качествам, в короткое время приобрели необходимый стаж для занятия крайне ответственных командных постов. Здесь выступал представитель Туркестанского фронта, тов. Фрунзе. Весь старый боевой стаж его состоял в том, если не ошибаюсь, что он стрелял по приставу, который расстреливал рабочих. Я не сумею вам доложить, попал ли он в пристава или нет. Он был отправлен на фронт, после того как работал окружным военным комиссаром. В настоящее время он командует армиями фронта, и, по отзыву главного командования, командует с успехом. 8-й армией, одной из лучших, командует тов. Сокольников, которого мы знали в свое время как члена ЦК партии, как прекрасного журналиста и оратора, но вполне штатского. Теперь он командует армией и, опять-таки по отзыву главнокомандующего, хорошо командует. У нас есть в качестве одного из блестящих молодых командиров бывший не то прапорщик, не то подпоручик тов. Тухачевский, который провел ряд блестящих операций в решающих действиях против Колчака. В дивизии мы найдем еще большее разнообразие. Мы найдем там немало бывших унтер-офицеров, являющихся ныне дивизионными генералами по старой терминологии. Небольшими армиями у нас командовал бывший младший нестроевой унтер-офицер, который раньше имел достаточно мирную профессию – он бывший парикмахер. В этой области, товарищи, у нас нет никакого шаблона, нет какого-либо «принципа», мы ищем хороших, верных командиров всюду, где можем, и если кое-где командует на соседних участках дивизиями бывший генерал и рядом – рабочий-металлист из бывших унтер-офицеров, и если они конкурируют друг с другом в проявлении искусства и доброй энергии, то тут нет вреда для рабоче-крестьянской революции. Измены, правда, продолжались до последнего времени. Совсем недавно наблюдалась крупнейшая измена в Петрограде, где во главе заговора стоял полковник генерального штаба Люндквист.[121] Но, товарищи, наряду с изменами и изменниками, наряду с агентами чужеземного империализма, Люндквистами, кадровые офицеры в составе Красной Армии имеют своих героев и мучеников в лице генерала Станкевича, генерала Николаева и других, имена которых нами еще не записаны ни в памяти, ни на бумаге. Мужественный генерал Николаев, повешенный Балаховичем, торжественно похоронен в Петрограде. Генерала Станкевича мы хоронили не так давно здесь, под стенами Кремля, на Красной площади. Это – старик 62 лет. Он был помощником командующего 13-й армией и во время отступления попал в плен. От него требовали перехода на сторону врага, он отказался. Ему выжгли на груди каленым железом нашу красную звезду – ее видали многие товарищи здесь, в Москве. Он, старый генерал, сам надел на себя веревку, оттолкнув палача, и умер достойно за дело рабоче-крестьянской революции.