Советская Россия, Аравия и Персидский залив. Документированные страницы истории

Нельзя преувеличивать зависимость ‘Абд ал-‘Азиза от англичан, отмечал Г. В. Чичерин в письме полпреду в Турции Я. З. Сурицу (16 октября 1926 г.), и недооценивать тот факт, что ‘Абд ал-‘Азиз «стремится освободиться от английской опеки», равно как и то, что «дальнейшее его усиление противоречит английским интересам» (119). «Учитывая всю гамму фактов довольно непростой ситуации в Аравии, а также задачи собственной политики в восточных делах, – подчеркивал наркоминдел, – главными составляющими нашей позиции в хиджазском вопросе выступают на сегодняшний день следующие: 1) Основой нашей политики является поддержка национально-освободительного движения. Ибн Сауд создал национальное государство, которое стремится освободиться в максимальной степени от английского влияния. Эти стремления Ибн Сауда мы должны поддерживать. 2) Ибн Сауд господствует над территорией, где находятся Священные места мусульман, и пытается использовать это обстоятельство для получения помощи от мусульманского мира. Поскольку эта помощь может усилить эмансипацию Сауда от влияния империалистических держав, мы не должны возражать против подобной политики Сауда» (120).

К. Хакимов в своих донесениях после Мекканского конгресса обращал внимание НКИД на очень осторожную и осмотрительную реакцию Ибн Са’уда на обращения к нему за помощью лидеров национально-освободительных движений в странах вне Аравийского полуострова. Так, в депеше С. Пастухову от 06.08.1926 г. К. Хакимов писал: «…Участие Ибн Сауда в освободительном движении. в Сирии или Палестине едва ли возможно. Сирийские повстанцы с самого начала своего движения предприняли шаги к тому, чтобы связаться с Ибн Саудом в целях получения той или иной поддержки, послав двух своих представителей в Мекку. В начале этого года (1926) к нему приезжал видный деятель повстанцев, некто Шукри-бей, с задачей добиться согласия Ибн Сауда на использование северных племен Неджда. Ибн Сауд на это не пошел» (121).

«Политика Сауда, – говорится в инструкции НКИД от 31 октября 1926 г. К. Хакимову, – проходит в настоящее время под знаком интенсивного закрепления и расширения его международных связей» (122). «После удачной попытки – путем созыва Мекканского конгресса – наладить отношения с мусульманскими странами и обеспечить поддержку с помощью последних своим усилиям в деле закрепления независимости Хиджаза», Ибн Са’уд «делает акцент на двух моментах». С одной стороны, «продолжает интенсивную восточную политику», а с другой – начинает активно выходить на международную арену. «Главное внимание, обращает при этом на урегулирование отношений с западными державами». Под таким углом зрения и следует, по-видимому, подходить к оценке мотивов поездки его сына Файсала по странам Европы, рассматривать ее в качестве яркой демонстрации главного содержания «нового этапа в политике» Ибн Са’уда. «Наметив для посещения Фейсалом столицы государств, его признавших и в то же время находящихся между собой в антагонистических отношениях (Англия, Франция, СССР), Ибн Сауд тем самым вступил на путь правильной для каждого слабого восточного государства политики использования международных противоречий в собственных интересах». В данном конкретном случае, – чтобы «поднять свое международное значение и создать для себя максимально выгодные условия при переговорах об урегулировании спорных или просто назревших вопросов между Хиджазом и отдельными странами Европы».

Направляя Файсала во Францию и в СССР, Ибн Сау’д «стремится, по-видимому, также к тому, чтобы подчеркнуть в глазах всех стран и мусульман всего мира независимость своей политики в отношении Англии» (123). С учетом сказанного, подчеркивается в инструкции НКИД Кариму Хакимову, «наряду с линией на выдерживание нами в Аравии джентельменских, насколько это можно, отношений с Англией, надлежит искать возможности для сближения и даже координации действий с Францией, а также с Италией и США».

«Мы очень мало знаем о политике Франции по отношению к аравийским делам, – говорится в инструкции НКИД К. Хакимову; – между тем это имеет для нас весьма серьезное значение. Повсеместно наблюдаются глубокие антагонизмы между Францией и Англией, хотя антагонизмы эти нередко прикрываются. видимостью якобы тесной дружбы. Оба соперника предпочитают идти вместе ценой взаимных уступок, чем идти на колоссальные опасности и жертвы разрыва. Как отражается эта общая их схема в аравийских делах, нам было бы весьма желательно знать., чтобы выяснить., нет ли возможности для нас до некоторой степени координировать здесь действия с Францией» (124). Хотя в настоящее время «Франция, судя по всему, и не может быть для Сауда серьезной опорой в его противостоянии английскому давлению, положение может измениться и подтолкнуть Париж к более решительному, чем в данное время, отстаиванию французских интересов на Востоке в противовес английским. У нас нет намерений ставить палки в колеса между Саудом и Францией. Напротив, в таком сближении мы, скорее, заинтересованы» (125).