Советская Россия (СССР) и Польша. Русские антисоветские формирования в Польше (1919–1925 гг.)

Уже летом 1919 г. главное командование польской армии и польская разведка проявили особый интерес к армии Юденича в целом, и особенно – к отряду полковника С. Н. Булак-Балаховича в ее составе. Военный атташе Польши в Финляндии сообщал 23 июня главному командованию польской армии о присутствии в Эстонии отряда полковника Булак-Балаховича численностью от 1500 человек и наличии в нем 250 поляков[67].

В июле 1919 г. полковник Булак-Балахович, находясь в Пскове, обратился в польское правительство через военного атташе Польши в Финляндии полковника Пожерского и «высказал готовность действовать в соответствии с указаниями польских властей». Но в тот момент руководство польской армией интересовала лишь судьба поляков из его отряда[68].

Военный атташе Польши в Финляндии попросил Булак-Балаховича пока «оставаться под прежним командованием», поскольку у польской армии «с добровольческой русской армией общий фронт». Польский военный атташе подчеркнул при этом, что «служба г-на полковника в российской армии будет рассматриваться нами и как служба на благо нашей страны»[69]. Полковник Пожерский предложил Булак-Балаховичу откомандировать в распоряжение польского командования Литовско-Белорусского фронта в Вильно постоянного офицера связи (поляка) и предоставить информацию о лицах польской национальности в его отряде. Связь Булак-Балаховича с польским военным атташе осуществлялась через эстонский Генеральный штаб.

Ситуация на Северо-Западном фронте тщательно отслеживалась польским военным ведомством. В июле 1919 г., в период временных успехов армии Юденича и подготовки им похода на Петроград, полковник Пожерский сообщал в Варшаву: «Акция “белых”» вызывает большой интерес и поддержку коалиции, в особенности Англии». В подготовке похода с целью свержения правительства большевиков руководящую роль играл глава военной миссии союзников генерал Первой мировой войны Губерт Гоф. Под его руководством 7 июля состоялась конференция, на которой шла речь о взятии Петрограда и «вовлечения в эту акцию финских войск»[70]. Отряд Булак-Балаховича, по информации Пожерского, в этот момент насчитывал уже 3000 человек[71].

К середине августа численный состав дивизии Булак-Балаховича увеличился, по данным польского военного атташе, до 8 тысяч штыков[72], однако уже в сентябре героический командир был арестован командованием Северо-Западной армии, затем бежал и поступил на службу к эстонцам. 25 августа Красная армия заняла Псков[73].

В октябре 1919 г. Пилсудский издал декрет о создании белорусских отрядов (Белорусской военной комиссии)[74], после чего началась подготовка к их созданию в составе польской армии. Но в тот момент для его воплощения в жизнь не было условий.

17 октября польский военный атташе сообщал в Варшаву: «Юденич дезорганизован»; что Северо-Западное правительство ведет переговоры с Главным военным командованием Эстонии о переформировании Северо-Западной армии под его командованием «по типу отряда Булак-Балаховича»[75]. На следующий день генерал Булак-Балахович уже был «принят генералом Лайдонером в эстонскую армию и носил ее мундир». Генерал Я. Лайдонер разрешил Булак-Балаховичу «создавать добровольческие отряды из русских». Отряд Булак-Балаховича располагался в Верро, подчинялся командованию Эстонии (в составе 2-й эстонской дивизии) и получал от него содержание и вооружение. В этот период в отряде числилось всего 600 штыков и имелось 4 пушки[76].

Если к «белорусу и католику»[77] Булак-Балаховичу польское военное командование проявляло интерес, уделяя ему пристальное внимание, то политические и военные планы русских белых генералов не вписывались в его планы[78]. Отношение Пилсудского к русским добровольческим формированиям видно из его письма председателю Совета министров Польши И. Падеревскому. В конце сентября 1919 г. Пилсудский писал ему по поводу необходимости улучшения отношений с Англией, которая, по его мнению, не имеет четкой политической линии и занимается «созданием эфемерных русских сил» (т. е. белых армий), когда для решения русского вопроса, полагал Пилсудский, есть только две силы – «Польша и Германия»[79].

Однако в Лондоне придерживались другого мнения. Падеревский сообщал в МИД Польши: «Сейчас все изменилось, все считаются с большим успехом (Деникина. – Т. С.)… В случае малейшего столкновения с войсками Деникина наши отношения с Антантой будут порваны»[80]. Начальник польской военной миссии в Париже Т. Розвадовский также сообщал в Варшаву, что английские и, в первую очередь, французские круги «весьма встревожены» назревающим конфликтом поляков с Деникиным[81].