Советская военная разведка в Китае и хроника «китайской смуты» (1922-1929)

В своем отчете от 27 июля 1928 г. о поездке во Францию Попов докладывал: «Во время второго свидания Кутепов поднял вопрос о переходном времени и необходимости на этот период установления твердой и сильной диктатуры. «Фотограф» (псевдоним Попова. – Авт.) ответил, что этот вопрос у нас разбирался и что мы именно решили, что первые 1 %-2 года… мы предполагали установить на этот срок диктатуру. Тогда Кутепов задал сразу вопрос, как мы в этом случае смотрим на Тухачевского. Таким образом, очевидно, Мельгунов (возглавлял группу белоэмигрантов, объединявшихся вокруг журнала «Борьба за Россию». – Авт.) передал Кутепову разговор с ним на эту тему, во время которого «Фотограф» указывал ему на Тухачевского как на предполагаемого нами в будущем диктатора. К этому времени Кутепов уже достаточно выпил, и «Фотограф», отвечая ему, заявил, что нами был намечен этот кандидат только потому, что в своих рядах мы не находили человека, пользующегося в армии и у населения такой популярностью и симпатией, как Тухачевский».

Прибывший в Москву в ноябре 1928 г. для перепроверки деятельности «Внутренней российской национальной организации» Огарев, представитель Кутепова, сообщил, что руководитель белоэмигрантского «Народно-революционного союза» в Париже Г Алексинский (бывший член 2-й Государственной думы от большевиков, подписавший в июле 1917 г. статью, «…разоблачавшую денежные связи В. И. Ленина с немцами») обращался к представителю французского Генерального штаба с просьбой оказать финансовую помощь для развития антибольшевистского движения среди эмиграции. В своем ответе французский представитель финансирование эмиграции обусловил получением разведывательных сведений: «…Денег дадут немедленно, если Алексинский будет доставлять материалы о вооруженных силах СССР В частности, ему было указано, что Генштаб интересуют сведения… о возможностях пропаганды в войсках идей бонапартизма путем выдвижения Тухачевского…»

25 апреля 1929 г. Попов писал С. П. Мельгунову, возглавлявшему одну из белоэмигрантских групп, заведомую ложь, которая укладывалась в общую дезинформационную схему: «Политическая обстановка в СССР обострилась до такой степени, что сейчас мы находимся накануне полосы открытых действий населения против большевизма… Три года назад мы еще не думали об открытых боях, сейчас же они стоят на очереди дня, и не столько благодаря деятельности нашей организации, сколько ввиду огромного подъема народной антибольшевистской стихии. В 1929 г. мы намерены впервые ударить по чужим рукам. Боевой план действий разработан нами объективно и достаточно серьезно…»

Агентура ВЧК – ОГПУ распространяла внутри страны и за рубежом слухи о якобы несоветских, бонапартистских настроениях Тухачевского, о группировании вокруг него различных антисоветски настроенных элементов из числа бывших офицеров и генералов русской армии. Распространялись также за границей и в СССР ложные слухи о существовании в РККА антисоветской организации и принадлежности к ней Тухачевского.

Таким образом, начиная с 1922 г. и по 1930 г. органами ВЧК – ОГПУ была создана версия о политической неблагонадежности М. Н. Тухачевского, С. С. Каменева и других военачальников и использована для дезинформации иностранных разведок и белоэмигрантских центров.

И не только это. Существовала угроза, что полученная дезинформация будет воспринята всерьез и запустит работу генеральных штабов, основываясь на полученной дезинформации. В 1927 г. с Англией этого не произошло. Это произошло позднее с Францией, когда французский Генштаб не мог не рассматривать всерьез возможность военного свержения существовавшего в СССР строя. Но как бы то ни было, запущенная дезинформация, пройдя через сито иностранных разведок и генеральных штабов, а также белоэмигрантских центров, возвращалась назад в виде достоверной информации, что давало все основания для ожидания неминуемой военной интервенции.

Операция «Синдикт-4» прекратила свое существование в 1930 г., так как агенты ОГПУ были заподозрены в причастности к исчезновению 26 января 1930 г. председателя РОВС Кутепова.

Из служебной записки: «В архивах КГБ при Совете министров СССР имеются и некоторые другие данные, говорящие о том, что органы ОГПУ, легендируя существование антисоветских организаций с различными наименованиями, вводили в игру имя Тухачевского и других руководящих работников Красной армии и советских государственных учреждений, сообщали на них иноразведкам различные ложные компрометирующие сведения».