Советские космонавты

Летчик держался спокойно, чуть насмешливо, словно ничего не произошло. Словно сел он только ради того, чтобы рассказать этим вихрастым мальчишкам об авиации, о реактивных самолетах, о безбрежных просторах пятого океана...

Петр зачарованно смотрел на реактивный самолет. Смотрел как на чудо. Робко потрогал серебристый металл скошенных крыльев, заглянул в кабину. Решил: «После школы пойду в летчики». Учился он тогда в четвертом классе.

Каждый год на каникулы в родное село съезжались парни в курсантской форме: кто в пилотках, кто в бескозырках. Рассказывали об армейской жизни. Петр слушал с интересом споры танкистов и моряков о том, кто «главнее», но своего решения не менял: после окончания десятого класса он идет в авиационное училище.

Первые два года в Черниговском училище пролетели незаметно. Все ново, все интересно. Но вот наступило 12 апреля 1961 года. В этот день шли практические занятия по радиооборудованию. Петр настроился на волну Центрального радиовещания. Диктор читал сообщение о запуске «Востока».

«Л я смог бы?» — мелькнула мысль.

Потом в космос стартовал Герман Титов. А еще через год на звездную орбиту вышли двое — Апдриян Николаев и Павел Попович. Та первая мысль: «А я смог бы?» — не раз возвращалась.

Училище он окончил с отличием. Там же выдержал и свой главный экзамен — его приняли в ряды ленинской партии.

Потом была служба — полеты, учебные воздушные бои, зоны, маршруты... И неотступная мысль: надо писать рапорт с просьбой направить в отряд космонавтов. Раскрыть свое сердце решился лишь другу Василию Куцу. Оказалась, что мечта у них одна.

В ту пору в их части отбирали людей для работы на новой технике. Кого-то вызывали на беседы к начальству, кого-то куда-то посылали. Предложили пройти отборочную комиссию и им. Госпиталь, медицинские обследования. Василий Куц не прошел.

А космические рейсы становились все сложнее: стартовал первый многоместный корабль, вышел в открытый космос А. Леонов, к космонавтам предъявлялись все более строгие требования.

11 вот первая встреча новичков с Юрием Алексеевичем Гагариным. Оп подошел к ним, приветливо поздоровался, поинтересовался, кто где служил, на чем летал, какой имеет налет. Потом провел всю группу по тренажерам, объяснил их назначение, рассказал о предстоящих работах. Это было официальное приобщение новичков к Звездному.

На следующий день вновь прибывших ожидал сюрприз. В плавательном бассейне, куда они пришли для занятий, было многолюдно. Присутствующие чему-то улыбались, перешептывались. Неожиданно появился Нептун, с длинной бородой, увенчанный короной, трезубцем в руках. Его окружали игривые «русалки» с атлетическими тренированными фигурами. Нептун держал торжественную речь, а «русалки» кружились вокруг морского владыки. Новички и не подозревали, что венцом шествия Нептуна будет их «крещение».

— Этого забыть нельзя, — волнуясь, говорил Климук. — Гагарин, изображавший в тот день Нептуна, для меня и моих сверстников — человек из легенды. Он был и останется навсегда примером несгибаемого мужества, воли и упорства, беспредельной преданности нашей Родине, партии. Буду бесконечно счастлив, если сумею в начатое им дело внести свой вклад.

Это был 1973 год. Год его первого старта.

В Звездном я слышал много лестных отзывов о нем. Говорили, что у него особый дар познавать технику, вникать в существо той или иной системы. «Мы многое узнавали, послушав его ответы на госэкзаменах», — шутливо признался один из инженеров-разработчиков.

Находясь в отряде космонавтов и занимаясь непосредственной подготовкой к работе на борту «Союза-13», Петр Климук на «отлично» сдал приемные экзамены в Военно-воздушную академию имени Ю. А. Гагарина.

Когда стартовал «Союз-13», я был на Байконуре. Восемь суток следил за полетом из Центра управления. Слышал переговоры экипажа с «Зарей», беседовал с учеными по ходу выполнения пунктов научной программы этого рейса. Программа была очень насыщенной: астрофизические исследования, спектрографирование подстилающей поверхности Земли, медико-биологические эксперименты. И вдруг вспомнилось признание Петра Климука перед стартом:

П. И. Климук и В. И. Севастьянов готовятся к двухмесячной работе на борту орбитального комплекса 'Салют' — 'Союз'

— Космонавтика нравится мне потому, что она дает человеку знания в интереснейших областях науки и техники.

— Ну а вопрос сына? — спросил я его. Он рассмеялся:

— Представляю, о чем он будет расспрашивать, когда я вернусь...

127 полных витков сделал «Союз-13» вокруг планеты.

А на 99-м витке полета на борту был принят новый позывной — «Пресса». На прямую связь с экипажем вышли журналисты. Накануне корреспонденты центральных газет, ТАСС и АПН обсуждали, кому сесть за пульт связи. Сеанс короткий, а нас девять человек. Спор решил жребий.

— «Кавказы», наш позывной — «Пресса». Как слышите?

— Слышим хорошо.