Читаем «Советские немцы» и другие фольксдойче в войсках СС полностью

Однако с численным составом дела в 24-й дивизии СС обстояли гораздо хуже, чем с национальным. Так, согласно приказу от 18 июля 1944 года «Карстьягер» должна была насчитывать 165 офицеров, 898 унтер-офицеров и 5563 солдата, плюс 1058 хиви[540]. В этом же приказе оговаривалась структура дивизии — она должна была состоять из двух горных полков по три батальона в каждом, полка горной артиллерии из четырех батарей, противотанковой и разведывательной рот, саперного батальона, роты связи, резервного батальона и частей обеспечения. Однако нехватка личного состава не позволила эсэсовцам развернуться столь широко, как рассчитывали. На 20 сентября 1944 года в дивизии числилось лишь 1989 военнослужащих — 27 офицеров, 103 унтер-офицера и 1799 солдат. За два месяца с огромным трудом удалось набрать менее 500 человек — на 27 ноября в дивизии числилось 2479 военнослужащих (42 офицера, 258 унтер-офицеров, 2179 солдат)[541].

Это несоответствие между желаемым и достигнутым столь сильно бросалось в глаза, что в результате 5 декабря 1944 года 24-я дивизия СС была переименована в бригаду, правда ненадолго, лишь затем, чтобы 10 февраля 1945 года опять быть преобразованной в дивизию.

К апрелю 1945 года численность «Карстьягер» едва дотягивала до 3000 человек[542]. В мае 1945 года она сдалась британцам.

Таким образом, 24-я горная дивизия СС «Карстьягер» никак не являлась «дивизией фольксдойче». Тем не менее можно предположить, что в этой дивизии служило минимум 500 южнотирольских фольксдойче, а скорее всего, их количество было и больше, с учетом последующего рекрутирования. Также в ней служило не менее сотни этнических немцев из Румынии, Хорватии и Сербии. Таким образом, общая численность фольксдойче в 24-й дивизии СС составляла около 20— 25% личного состава.

В целом общее количество этнических немцев Италии, служивших непосредственно в войсках СС, можно оценить в 2000—2500 человек (не считая переселенцев из Южного Тироля).

Отдельным списком идут Чехия (Протекторат Богемия и Моравия) и Польша (Генерал-губернаторство), являвшиеся «полуприсоединенными» к Рейху территориями. Как правило, в нормативных документах войск СС проживавшие на этих территориях немцы числились как рейхсдойче, а сами эти образования — как имперские земли. Например, в цифровом отчете, посвященном региональной принадлежности солдат-рейхсдойче 5-й роты 10-го танкового полка СС от 27 мая 1944 года, наряду с Байротом, Берлином, Зальцбургом и другими гау фигурируют Протекторат и Генерал-губернаторство (по два бойца с каждой территории)[543]. То же самое видим в одном из документов 2-го панцер-гренадерского полка СС дивизии СС «Гогенштауфен» (будущий 20-й панцер-гренадерский полк СС) от 28 апреля 1943 года — Протекторат и Генерал-губернаторство идут в общем списке с остальными немецкими гау[544].

Протекторат, по сути, был зависимым чешским «государственным образованием». Немецкая часть населения насчитывала около 270 000 человек[545]. Она получила германское подданство, и в соответствии с имперским гражданским законодательством от 15 сентября 1935 года ее члены становились германскими гражданми[546]. После этого на них распространялась воинская повинность в Вермахт, одновременно они могли вербоваться и в войска СС, не говоря уже о местных «правительственных войсках»[547]. Впоследствии они подлежали призыву в вооруженные силы на общих основаниях. Из Протектората в войска СС были призваны или пошли добровольно около 45 000 местных фольксдойче[548]. Служили они в различных частях войск СС, а в конце войны составили основу некоторых соединений. В частности, чешскими немцами была укомплектована добровольческая бригада СС «Богемия и Моравия» бригаденфюрера СС Августа-Вильгельма Трабандта, сформированная в Протекторате в апреле 1945 года[549] на основе базировавшихся здесь различных военных школ войск СС. Интересно, что в это подразделение также были включены несколько сотен солдат словацкой «Глинковской гвардии», эвакуированных на территорию Протектората[550].

За войну восемь чешских фольксдойче из войск СС стали кавалерами Рыцарского креста. Одним из самых известных чешских немцев в войсках СС был гаупт-штурмфюрер СС резерва Франц-Йозеф Кромбхольц. В 1940 году он вступил в СС (билет № 452 003) и войска СС, служил в полку СС «Вестланд» дивизии СС «Викинг». В 1942 году окончил юнкерскую школу СС в Бад-Тёльце и направлен в горную дивизию СС «Принц Евгений». С июля 1943 года командир 7-й роты 14-го горнострелкового полка СС, а с конца 1944 года — командир 3-го батальона этого же полка. 24 апреля 1944 года Кромбхольц был награжден Германским крестом в золоте, а 28 марта 1945 года — Рыцарским крестом. Умер 13 декабря 2000 года[551].

Другими кавалерами Рыцарского креста из чешских немцев стали:

— унтершарфюрер СС Георг-Рудольф Грюннер. В 1945 году он был командиром группы в составе штурмового полка «Мор» в крепости Бреслау. Был награжден 10 марта 1945 года за отличия в обороне города;

Перейти на страницу:

Все книги серии Победа любой ценой. Горькая правда о Великой Отечественной

Я был похоронен заживо. Записки дивизионного разведчика
Я был похоронен заживо. Записки дивизионного разведчика

Автор этой книги прошел в дивизионной разведке всю войну «от звонка до звонка» – от «котлов» 1941 года и Битвы за Москву до Курской Дуги, Днепровских плацдармов, операции «Багратион» и падения Берлина. «Состав нашего взвода топоразведки за эти 4 года сменился 5 раз – кого убили, кого отправили в госпиталь». Сам он был трижды ранен, обморожен, контужен и даже едва не похоронен заживо: «Подобрали меня без признаков жизни. С нейтральной полосы надо было уходить, поэтому решили меня на скорую руку похоронить. Углубили немного какую-то яму, положили туда, но «покойник» вдруг задышал…» Эта книга рассказывает о смерти и ужасах войны без надрыва, просто и безыскусно. Это не заказная «чернуха», а «окопная правда» фронтовика, от которой мороз по коже. Правда не только о невероятной храбрости, стойкости и самоотверженности русского солдата, но и о бездарности, самодурстве, «нечеловеческих приказах» и «звериных нравах» командования, о том, как необученных, а порой и безоружных бойцов гнали на убой, буквально заваливая врага трупами, как гробили в бессмысленных лобовых атаках целые дивизии и форсировали Днепр «на плащ-палатках и просто вплавь, так что из-за отсутствия плавсредств утонуло больше солдат, чем погибло от пуль и снарядов», о голодухе и вшах на передовой, о «невиданном зверстве» в первые недели после того, как Красная Армия ворвалась в Германию, о «Победе любой ценой» и ее кровавой изнанке…«Просто удивительно, насколько наша армия была не подготовлена к войне. Кто командовал нами? Сталин – недоучка-семинарист, Ворошилов – слесарь, Жуков и Буденный – два вахмистра-кавалериста. Это вершина. Как было в войсках, можно судить по тому, что наш полк начал войну, имея в своем составе только одного офицера с высшим образованием… Теперь, когда празднуют Победу в Великой Отечественной войне, мне становится не по себе. Я думаю, что кричать о Великой Победе могут только ненормальные люди. Разве можно праздновать Победу, когда наши потери были в несколько раз больше потерь противника? Я говорю это со знанием предмета. Я все это видел своими глазами…»

Петр Харитонович Андреев

Детективы / Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / Спецслужбы / Cпецслужбы

Похожие книги

Явка в Копенгагене: Записки нелегала
Явка в Копенгагене: Записки нелегала

Книга повествует о различных этапах жизни и деятельности разведчика-нелегала «Веста»: учеба, подготовка к работе в особых условиях, вывод за рубеж, легализация в промежуточной стране, организация прикрытия, арест и последующая двойная игра со спецслужбами противника, вынужденное пребывание в США, побег с женой и двумя детьми с охраняемой виллы ЦРУ, возвращение на Родину.Более двадцати лет «Весты» жили с мыслью, что именно предательство послужило причиной их провала. И лишь в конце 1990 года, когда в нашей прессе впервые появились публикации об изменнике Родины О. Гордиевском, стало очевидно, кто их выдал противнику в том далеком 1970 году.Автор и его жена — оба офицеры разведки — непосредственные участники описываемых событий.

Владимир Иванович Мартынов , Владимир Мартынов

Детективы / Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / Спецслужбы / Cпецслужбы