Советские олимпийцы

«Ах так?!» — это любимое выражение Юли Рябчинской, после которого она начинала доказывать свою правоту. И она доказывала. Мы ее отлучали от гребли, а она тайком наверстывала свое на лыжах, в гонке, проходившей в горах на высоте 2300 метров. Там она опередила многих спортсменов, которые в отличие от Юли с детства ходили на лыжах.

Шел 1972 год. Юля как бы между делом начала у меня выспрашивать про героев Олимпиады. Какие их главные качества? Как они добивались побед? Я ей рассказывала все, что знала, вспоминала свой опыт участия в Олимпийских играх.

А рядом с нами готовилась моя подруга Людмила Пинаева, уже двукратная олимпийская чемпионка, с которой мы в Мехико вместе завоевали бронзовые медали. Теперь она Юлина конкурентка. Что поделаешь, такова спортивная жизнь. И вот Пинаева и Рябчинская встретились на самой короткой и самой почетной дистанции 500 метров.

Тренерский совет расписал для них серию стартов, чтобы рассудить двух претенденток.

Результаты первой половины сезона говорили в пользу Рябчинской. Но тренеры сборной отнеслись к этому скептически. Про Юлю говорили: не выдержит, очень сильно начала, к Олимпиаде скиснет. Поговаривали и о том, что Юля выигрывает с попутным ветром. Чтобы переубедить скептиков, надо было тренироваться грести против ветра.

Когда я сказала об этом Рябчинской, выяснилось, что она уже самостоятельно начала тренировки. Я осторожно спросила о причинах. Юля ответила коротко: «Чтобы не было разговоров».

В апреле на соревнованиях в Зугресе Рябчинская заняла пятое место. У меня за спиной посмеивались.

Через месяц на соревнованиях в Ереване Рябчинская выиграла у Пинаевой 1,6 секунды.

Через неделю на соревнованиях в Минске разницу их результатов (0,1 секунды) мог зафиксировать только фотофиниш, как у бегунов на 100 метров.

С учетом официальных и контрольных соревнований счет встреч стал 3: 2, и теперь все решал чемпионат СССР в Житомире. По традиции чемпион страны получает безоговорочное право выступления на Олимпиаде.

…Словно по заказу задул сильный порывистый встречный ветер. Только специалисты в нашем виде спорта знают, что такое грести против ветра. Пинаева, к примеру, делала 108 гребков, а Рябчинская — 128. Чаще поднимаешь лопасть — чаще встретишься с ветром. На финише Рябчинская проиграла 0,1 секунды. Да, все-таки проиграла. Счет 3: 3. Правда, за Юлей признали право выступать в любую погоду.

Соревнования продолжались в Румынии на озере Снагов. При встречном ветре Рябчинская выигрывает у Пинаевой 0,8 секунды. Но скептики не унимались: «А вдруг Рябчинская перегорит?»

…Есть в украинских селах неписаный закон, в котором заложена народная мудрость. Там отца и мать называют на «вы». Нет, не отдаляюще-казенно, не подчеркнуто подобострастно, а с глубоким уважением к людям, которые дали жизнь и воспитали. Юля и ее послевоенные ровесники начали забывать этот обычай. Хотя нет-нет приедет она домой, заговорит по-украински и, услышав обращение старших, скажет: «Что вы, мама?»

Когда она вернулась с чемпионата СССР, на станции ее встретил отец.

— Ну як там, дочка? Слухали мы тут радио. Ничего про тебя не сказали. Наверное, проиграла?

Юля кивнула.

И тогда самый главный ее болельщик заплакал.

— Чого вы плачете, батьку?

— Та як же, стильки робыла.

Он знал цену труду, знал, как работала дочка — его кровь. Успокоила его Юля. Побыла с родителями денек, поиграла с сыном — ив дорогу.

Следующие соревнования в Венгрии. Туда ехал второй состав сборной, где и числилась Рябчинская. Она победила, выиграв у сильнейшей гонщицы мира А. Пфеффер 4 секунды.

Через неделю — последняя гонка в Копенгагене. Это уже были третьи соревнования подряд. Что нам делать? Тренироваться? Отдыхать? Я металась в сомнениях, а Юля непрерывно смеялась и распевала песни. К тому времени я заметила, что, когда ей трудно, она веселится. Так и в те дни она гуляла одна по вечерам и тихонько напевала.

В олимпийский сезон Юлю принимали в комсомол. Так уж получилось: в школе у нее было две тройки, одна по физкультуре (!), а школа образцовая, и в приеме ей отказали.

Накануне приема (уже в сборной команде) Юля проигрывает контрольные соревнования. Она тогда крепко задумалась и твердо сказала комсоргу: «Вступать сейчас не имею права. Сборную СССР подводить не могу. Прошу месяц отсрочки». Шло время. Результаты улучшились. После чемпионата страны, когда ее принимали, заверила: «Если попаду в Мюнхен, выиграю обязательно».

На соревнованиях в Дании Юля опять выиграла у Людмилы Пинаевой. Тогда было решено, что в Мюнхене Рябчинская выступает в байдарке-одиночке, Пинаева — в двойке.

И все-таки была еще одна прикидка. И опять Юля выиграла у Пинаевой 1,2 секунды. Их счет стал 6:3. Победа в этом споре далась Юле нелегко. Было видно, что она порядком устала. Но расслабляться нельзя — самое главное впереди.

Как передать тот огромный, ни с чем не сравнимый предолимпийский накал, атмосферу тренировок, волнение спортсменов и их наставников? В те напряженные, изнурительные дни я как-то спросила Юлю:

— Ты что собираешься получать в Мюнхене?

Она удивилась.