Советские олимпийцы

— Ну, новичок, давай знакомиться, — сказал как ни в чем не бывало Карпов, когда группа наконец остановилась в небольшой деревушке. — Как себя чувствуешь? Знаешь, сколько мы прошли? На этот раз немного — всего пятнадцать километров. Деревня эта называется Абрамцево, отдохнем немного и обратно, в Сокольники.

Федор оторопел, когда тренер начал знакомить его со спортсменами, бежавшими впереди: Булочкин, Протасов, Николаев, Володин… Георгий Иванович Булочкин, носивший уже тогда звание заслуженного мастера спорта, гремел еще до войны. Очень известным гонщиком был и Михаил Алексеевич Протасов. Даже в глухую карельскую деревню доходили вести об их победах.

Среди более молодых Терентьев еще на стадионе заприметил рослого парня.

— А вы ведь почти земляки, — сказал Карпов. Так состоялась встреча Терентьева и Оляшева — спортсменов, которым в будущем суждено было стать большими друзьями в жизни и непримиримыми соперниками на лыжне.

Владимир Оляшев был родом из Архангельской области; Служил на флоте, воевал в сорок пятом на Дальнем Востоке. И здорово воевал — орден Красного Знамени и боевые медали за так не дают. А в детстве тоже на лыжах бегал. Спортом настоящим на флоте стал заниматься. В общем проникся Терентьев к Владимиру глубоким уважением и решил тянуться за новым другом.

Так и пошло — идут по лыжне два крепко сбитых спортсмена: Оляшев — впереди, Терентьев — сзади. Пройдут километров двадцать.

— Теперь ты лидируй, — скажет другу Владимир.

— Да ладно, Володя, — по-карельски окая, ответит Федор. — Ты же сильней меня, вот и веди…

— Ничего, ничего, Федя, ты тоже должен научиться быть первым, давай выходи вперед.

Короток в те годы был лыжный сезон — растаял снег, и суши лыжи. Конечно, будут другие виды тренировок, но это все не то, вроде бы спортсмены обезножены… А вот у Терентьева было другое «то» — пришла весна, и уже ждет его велосипед. Он ведь член команды ВВС. Укатывал в апреле на юг, на сборы, на соревнования. И снова появлялся в лыжной дружине армейцев уже в октябре.

В чемпионате страны 1948 года Федор был восьмым во всех гонках — на 18 (до пятьдесят шестого года у нас лыжники бежали именно эту дистанцию, а не 15, как потом), 30 и 50 километров. Оляшев выиграл тридцатку и был вторым на восемнадцати.

То же повторилось и на следующий год — Федору удалось занять 8-е место в гонке на 18 километров, а Оляшев в ней победил, и проиграл ему Терентьев около четырех минут.

В пятидесятом году начали говорить об «эре Оляшева» в лыжном спорте — Владимир выиграл и 30 и 50 километров. Федор снова был восьмым в гонке на 18 и пятым на 30-километровой дистанции.

— Что же, Федя, все правильно, — сказал ему Карпов, когда в команде подводились итоги чемпионата. — Сейчас ты слабее Володи. И мне думается, прежде всего потому, что двумя видами спорта одновременно заниматься на высшем уровне нельзя.

И Терентьев решил окончательно расстаться с велосипедом. Теперь он уже и летом вместе с товарищами готовился к зимнему сезону. Карпов любил проводить разнообразные тренировки. Кроссы — это обязательная часть программы подготовки.

В самый разгар лета москвичи с удивлением видели, как на Ленинских горах спортсмены в легких тренировочных костюмах бегут, отталкиваясь лыжными палками. А потом вниз, к Москве-реке, там была водная база ЦДКА. Садятся в скифы-восьмерки и часа два вверх-вниз по течению. На стадионе в баскетбол играли, правда, не в обычный, а в свой, «лыжный». Разрешалось и пробежки делать, и вести мяч двумя руками, и, обхватив соперника за пояс, уложить на землю.

Или сядут на велосипеды и махнут за 120 километров в Александров, где тогда жили родители Андрея Алексеевича. Там всегда их встречали гостеприимно: накормят, уложат спать, а утром назад, в Москву.

Атмосфера дружбы, взаимной помощи сплачивала коллектив, помогала спортсменам осознать, что выступают они не только за себя, но прежде всего за армейскую команду. И еще говорил Карпов, что «не спортом единым жив человек». Да, времени мало — служба, тренировки, соревнования. И все же выдастся свободный час — почитай новую книгу, сходи в театр, музей. Все вместе они ходили в Третьяковскую галерею, в Музей Советской Армии. А бывали в Ленинграде, обязательно в Эрмитаж, Русский музей, Петродворец.

Конечно, эти походы, беседы на спортивные результаты впрямую не влияли, но они формировали характер, личность, расширяли кругозор. И наверное, все это сыграло не последнюю роль в том, что все ведущие армейские лыжники того времени, завершив выступления на больших соревнованиях, получили образование, стали тренерами, спортивными работниками, специалистами высокой квалификации.