Советские партизаны

Немецкое командование было вынуждено пойти на введение одностороннего и прекращение ночного движения на железных дорогах и значительное сокращение скорости поездов. Однако все эти меры не столько снижали потери немцев, сколько затрудняли движение поездов, резко уменьшали пропускную способность, тем самым задерживали доставку материальных средств и пополнения на фронт.

На автомобильных дорогах, особенно сильно подверженных нападениям партизан, противник также отказался от ночного движения одиночных машин. Автотранспорт стал передвигаться колоннами, охранявшимися бронеавтомобилями и танкетками. На дорогах велась тщательная разведка, устанавливалась сигнализация, осуществлявшаяся специальными постами и патрулями. На грейдерных дорогах немцы широко применяли миноискатели, специальные катки-тралы и боронование полотна. Все это также требовало много технических средств и войск, а главное значительно сокращало объем автомобильных перевозок противника.

На многих автомобильных дорогах гитлеровцы прибегали к варварским способам разминирования: пропускали по дорогам стада скота, принадлежащего местному населению, автомобили с русскими шоферами.

В связи с этим партизаны противопоставляли гитлеровцам новые средства и методы борьбы. Они широко применяли мины-«сюрпризы» и приборы, взрывающие мины при попытках их извлечения, уничтожали вражеские команды по разминированию.

Настойчивость, смекалка и инициатива партизан были поистине неистощимы. Партизанские минеры «своей изобретательностью ставили немецких солдат каждый раз перед новыми неприятными неожиданностями», — вынужден был признать после войны бывший гитлеровский генерал-полковник Л. Рендулич[445].

Советские партизаны применяли специальные мины, которые пропускали защитные платформы и взрывались только под паровозами, ставили мины, не взрывавшиеся под контрольными поездами, но подрывавшие следовавшие за ними эшелоны с войсками и техникой, использовали мины для уничтожения немецких саперов, разминировавших пути, и т. д. Вражеские машинисты боялись ездить, всячески уклонялись от рейсов, «для храбрости» часто выходили на работу пьяными. Особенно они боялись ружейно-пулеметных обстрелов. В этих случаях увеличивали скорость, чтобы проскочить место обстрела. И это было учтено партизанами. Так как медленное движение поездов снижало результаты крушений, то партизаны стали практиковать обстрелы эшелонов за 1—1,5 километра от мест установки мин, чтобы эшелоны наезжали на них на большой скорости.

Успехи боевой деятельности партизан на коммуникациях немецко-фашистской армии в значительной мере определялись огромной помощью местного населения. Жители окрестных сел и деревень устраивали завалы и «волчьи ямы» на автомобильных дорогах, сжигали мосты, разрушали линии связи противника. Например, в июле 1944 года около 3 тысяч местных жителей участвовало в окончательном выводе из строя железнодорожного участка Орша — Лепель. В том же месяце на участке Лунинец — Кобрин партизаны атаковали вражеский гарнизон на полустанке Вулька, а местные жители в это время разрушили свыше 2,5 километра пути.

Огромную работу по разрушению вражеских путей и средств сообщения развернули подпольные организации. С помощью магнитных мин подпольщики уничтожили большое количество немецких эшелонов с горючим и боеприпасами, разрушили немало различных станционных устройств. Так, дочь машиниста водокачки Зося Кольцова с помощью магнитных мин полностью вывела из строя водокачку на станции Городец на железнодорожном участке Кобрин — Пинск. Машинист Янек Велько сжег депо вместе с паровозами на станции Янов на железной дороге Брест — Пинск[446]. 30 июня 1943 года в результате взрыва мины, установленной подпольщиком Ф. Крыловичем на цистерне с горючим, произошел сильный пожар на станции Осиповичи; были уничтожены два паровоза, цистерна с авиамаслом, 23 платформы с бочками, наполненными бензином, 65 вагонов с боеприпасами, 15 вагонов с продовольствием, эшелон с танками. Во время пожара погибло 25 и получило тяжелые ожоги 15 гитлеровцев[447].

Боевые действия партизан и подпольщиков на путях сообщения противника особенно широкий размах приняли весной и в начале лета 1943 года. Быстро росло число крушений поездов. Если в апреле 1943 года партизаны и гвардейские минеры произвели свыше 320 крушений, то в мае — свыше 760, в июне — около 900 подрывов вражеских поездов. По признанию бывшего начальника транспортного отдела штаба группы немецких армий «Центр» Г. Теске, в июне количество диверсий достигло наивысшего уровня. Только в тылу группы армий «Центр» партизанами было подорвано 44 моста, повреждено 298 паровозов, 1223 вагона, было прервано движение на срок до 12 часов — 558 раз, до 24 часов — 114 раз и 44 раза — свыше 24 часов.