Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне

Еще далече до Батайска.
И до Ростова далеко.
И ты безумствуй и скитайся,
Покуда на душе легко.

Покуда в этом мире звездном,
Годам, гудящим напрямик,
Ты слышишь в крике паровозном
Свою же юность, свой же крик.

И ты увидишь там, поодаль,
В степях, в горах, в движенье рек,
Как изменяется природа
И легче дышит человек.

Тогда без грусти и печали
Тебе запомнятся года,
Когда мы церкви разрушали
И воздвигали города.

И ты узнаешь говор птицы,
И ты увидишь наяву,
Как вечер медленный струится
И солнце надает в траву.

Далёко зашумело море.
Пойми его широкий рев —
В соленых одиноких зорях,
В советской песне моряков.

Ангары синие раскрыты,
И самолеты, чуть рассвет,
Уже летят на Ледовитый,
Бензиновый оставив след.

Ночь гулевая. Ветер. Темь ли,
Леса, болота. И кусты.
Солдаты Феликса не дремлют,
Тут пограничные посты.

Пустынями идут герои.
Почетным стал их черный труд.
Они глухую землю роют,
Торопят время и идут.

Им кажется простой забавой
Седых веков надменный сон,
Всё, всё, что называлось славой
У всех народов и времен.

Но, даже грозно погибая,
Всё тот же принимая бой,
Одна их память боевая
Взрывает горы за собой.

И пусть в последнем поцелуе
С землей прощаемся навек —
Наш путь по-прежнему бушует
В кипенье звезд, в движенье рек.

Что вечности глухая сила?..
Есть в мире Родина. Она
Свое бессмертье нам вручила
И помнит наши имена.

1934^{6}

7. «Горит огонь Великих Пятилетий…»

Горит огонь Великих Пятилетий.
А Ветер Времени, бунтуя и гремя
Червонным знаком будущее метит,
И катит волны нашего огня.

То наша кровь поет не умолкая,
Шумя по всем артериям земным.
Мы, даже в крематории сгорая,
Каким-то грозным пламенем горим.

И в громе труб придет наш день вчерашний,
Трудолюбив, спокоен и жесток,
Когда мы строили сторожевые башни
С бойницами на запад и восток.

В легендах лет мы будем незабвенны.
На трупах наших умерших бойцов
Мы воздвигали мраморные стены
Своих высоких, солнечных дворцов.

День ото дня наш путь был неустанней,
От наших ног — дороги горячи.
Наш гордый прах скрепил фундамент зданий,
И кровью набухали кирпичи.

И мир восстал по-новому над сушей
И над водой, где крепкий парус крут, —
Такой зеленый, радостный, певучий! —
Он льется в наши умершие души,
И мертвым, нам он отдает салют.

В тени знамен, нахохленных, как птицы,
Лежит боец, смежив свои глаза,
В которых, может быть, еще дымится
И чуть заметно движется гроза.

Он спит. И времени текут потоки.
И в напряженной снится тишине,
Что ты, мой друг, читаешь эти строки
Как лучший дар, как память обо мне.

1934^{7}

8. Присяга