Советские силовики

Берией двигало отнюдь не стремление восстановить справедливость и освободить невинных, не желание прекратить преступную практику чекистского аппарата. Ему нужно было другое: убрать тех, кого он не любил. И, конечно же, создать себе репутацию народного заступника.

Берия начал реабилитацию военачальников, посаженных после войны. В подписанном им приказе говорилось: следствие проводилось бывшим Главным управлением контрразведки «Смерш» необъективно и поверхностно.

11 июля 1953 года министр обороны маршал Николай Александрович Булганин, генеральный прокурор СССР Роман Андреевич Руденко и председатель Военной коллегии Верховного суда СССР генерал-лейтенант юстиции Александр Александрович Чепцов доложили в президиум ЦК КПСС:

«При проверке выявлено, что всего в период с 1941 по 1952 год было арестовано генералов и адмиралов 101 человек. Из них осуждено Военной коллегией Верховного суда Союза ССР — 76 генералов и адмиралов и 5 человек — Особым совещанием при бывшем МГБ СССР. 8 генералов были освобождены из-под стражи за отсутствием состава преступления и 12 генералов умерли, находясь под следствием…

Несмотря на то что арестованные находились под следствием до 10 и более лет, фактов, оправдывающих или смягчающих их вину, не собиралось. К отдельным арестованным применялись незаконные методы следствия с целью понудить их признать вину в “преступлениях” или добиться от них клеветнических показаний на других лиц».

Президиум ЦК постановил:

«Предложить бывшему министру государственной безопасности СССР т. Игнатьеву С. Д. представить в Президиум ЦК КПСС объяснение о допущенных Министерством государственной безопасности грубейших извращениях советских законов и фальсификации следственных материалов. Ввиду допущения серьезных ошибок в руководстве бывшим Министерством государственной безопасности СССР признать невозможным оставление Игнатьева С. Д. на посту секретаря ЦК КПСС».

Но это было лишь начало.

4 апреля Берия подписал приказ по министерству «О запрещении применения к арестованным каких-либо мер принуждения и физического воздействия». Берия запретил пытки в органах госбезопасности. Революция! Но пересмотрены были только дела последнего времени, к которым Лаврентий Павлович не имел отношения. О других несправедливо арестованных он не вспоминал.

Разоблачениями были крайне недовольны сотрудники госбезопасности. Они не понимали: чем им теперь заниматься, если прекратятся политические дела?..

Но пока что все происходит стремительно. Лаврентий Павлович активен, энергичен и напорист. Товарищи по руководству хлопают глазами и послушно голосуют за предложения Берии. Ни возразить, ни оспорить его идеи они не смеют.

6 апреля «Правда» поместила передовую «Советская социалистическая законность неприкосновенна». Названо имя бывшего заместителя министра госбезопасности полковника Рюмина: «Презренные авантюристы типа Рюмина не останавливались перед оголтелой клеветой на советских людей».

7 апреля «Правда» сообщила, что Игнатьев — больше не секретарь ЦК.

28 апреля Игнатьева вывели уже и из состава ЦК КПСС. Комитету партийного контроля при ЦК было предписано рассмотреть его дело. Это означало, что бывшему министру госбезопасности предстоит ответить за все дела позднесталинского периода. Берия посадил бы Игнатьева, но не успел…

Лаврентий Павлович не скрывал презрения к партийным секретарям. Сотрудники отдела административных органов ЦК, который курировал МВД, не рисковали лишний раз побеспокоить своих подопечных.

Берия выговаривал Хрущеву:

— Ваш работник из административного отдела позвонил Кобулову и спрашивает его, как идут дела. Это невозможно! Я член — президиума ЦК, а кто-то вызывает моего первого зама.

Первый секретарь Ленинградского обкома Василий Михайлович Андрианов выразил недовольство сменой начальника областного управления внутренних дел. Еще недавно Андрианов был членом президиума ЦК и чувствовал себя уверенно. Но теперь, по словам присутствовавшего при разговоре начальника секретариата министра внутренних дел, Берия говорил с ним «грубо и оскорбительно». И, несмотря на возражения партийного хозяина города, отправил в Ленинград нового начальника управления — генерала Николая Кузьмича Богданова.

Свидетельств, подкрепляющих версию о том, что Берия готовился свергнуть партийное руководство и всех арестовать, не найдено. Лаврентий Павлович, похоже, собирался со временем стать руководителем партии и государства. Наверное, думал про себя: чем он хуже Сталина? Но не торопился. Он считал, что еще не созрел этот плод.

Берию арестовали без предъявления обвинений, без ордера, без возбуждения уголовного дела. Хрущев откровенно говорил: