Советские спецслужбы и Красная армия

Фронтовые спецслужбы действовали с переменным успехом. Во время первого наступления польских войск в тылу войск нашего Юго-Западного фронта (командующий А. И. Егоров[1281], член РВС Р. И. Берзин) активно действовала польская агентура, стремившаяся ослабить боеспособность советских частей. Утром 23 апреля 2-я и 3-я галицийские бригады, занимавшие оборону на участке 14-й армии, подняли антисоветский мятеж, для ликвидации которого советское командование было вынуждено использовать все резеры 14-й и часть резервов 12-й армии. Кроме того, в тылу Юго-Западного фронта действовали различные повстанческие отряды от сельской самообороны до формирований, выступавших под политическими или националистическими лозунгами. Для ликвидации этих отрядов приходилось выделять значительные силы. Например, только из 12-й армии на подавление восстаний направили 8 экспедиционных отрядов по 150–200 человек в каждом[1282]. Поляки сумели наладить крупные резидентуры в Москве и Петрограде, но в мае — июне 1920 г. они были разгромлены, а их руководители перевербованы[1283].

В марте 1920 г. особый отдел Западного фронта разрабатывал дело «польских легионеров». Дзержинский распорядился выяснить следующие вопросы: «1. Связь с Варшавой (характер, организация и работа связи); 2. Объединение польских контрреволюционных элементов в военных и гражданских учреждениях; 3. Работу среди поляков-красноармейцев». Все полученные сведения Дзержинский приказывал сообщать в центр, Особому отделу ВЧК[1284].

В мае 1920 г. началось наступление Западного фронта (командующий М. Н. Тухачевский, член РВС И. С. Уншлихт), план которого был рассчитан на ведение безостановочного наступления без каких-либо резервов. Польское командование через войсковую и агентурную разведку своевременно узнало о подготовке наступления и подготовило контрудар силами трех пехотных дивизий. Расчеты польского командования провалились лишь вследствие наступления Красной армии в Белоруссии, начавшегося 14 мая[1285]. Для очищения тыла Юго-Западного фронта от различных повстанческих отрядов и банд на пост начальника тыла фронта был назначен Ф. Э. Дзержинский. Председателем Особого отдела ВЧК утвердили В. Р. Менжинского (не позднее 21 июля 1920 г.). Феликс Эдмундович подробно расписал, кто оставался «на делах» в Москве[1286]. 23 июля Президиум ВЧК отпустил ему 1 млн рублей авансом для вновь организованной ЧК в занятых Красной армией «областях в Западном крае»[1287]. 13 августа Дзержинский предложил В. Р. Менжинскому мобилизовать всех поляков-особистов «для работы в армиях Польфронта»[1288]. Прибывшие вместе с Дзержинским 1400 чекистов и бойцов войск внутренней охраны вместе с партийными организациями и местным населением весной и летом 1920 г. смогли ликвидировать немало вражеской агентуры на территории Украинской Советской Республики. Это позволило обеспечить безопасность тыла Юго-Западного фронта, что явилось одним из важных условий успешного решения поставленных перед ним задач[1289]. В начале сентября должность начальника тыла была ликвидирована, 20 сентября Пленум ЦК РКП(б) постановил демобилизовать Ф. Э. Дзержинского и возвратить его на работу в ВЧК, «обязав отбыть отпуск для лечения»[1290].

В работе особистов, впрочем, имели место и очевидные случаи бездействия и преступной халатности. Диверсия противника на артиллерийской базе военного городка в г. Вязьме, в результате которой были уничтожены находившиеся там военные склады, вызвала разбирательство дела на месте выездной сессией Революционного военного трибунала Республики, что случалось в исключительных случаях. 29 августа 1920 г. РВС Республики объявил в приказе итоги следствия и судебного разбирательства: целый ряд должностных лиц был расстрелян. Первым в списке приговоренных стоял начальник особого отделения[1291], который нес ответственность, конечно, не только за бегство во время пожара, но и за процветание халатности в военном городке Западного фронта.