Советский директор: собственник или наёмный работник?

СОВЕТСКИЙ ДИРЕКТОР: СОБСТВЕННИК ИЛИ НАЁМНЫЙ РАБОТНИК?

К дискуссии: Из какого «яйца» вылупился российский капиталист?

Директор - по-русски управляющий, дирижер. Функция управления при всяком общественном производстве объективно необходима. Вспомним слова К. Маркса: отдельный скрипач сам управляет собой, оркестр нуждается в дирижере. Поэтому на почве капиталистического производства директор вырастает из капиталиста столь же закономерно, сколь неизбежно в условиях рынка сам капиталист вырастал из фигуры купца, цехового старосты, фермера, управляющего помещичьим имением.

Но в царской России капиталистическое производство было развито слабо. В начале этого века Россия только вступала на путь капиталистического развития; три четверти населения жили в деревне; лишь 15 процентов валового национального продукта накануне Октябрьской революции создавалось в капиталистически развитых областях. Большевики, по справедливому мнению В. И. Ленина, не совершили социалистической революции, а лишь «довели буржуазно-демократическую революцию до конца, как никто»[1]. Далее был провозглашен курс на продолжение развития капитализма в Советской России. С уничтожением большевиков как политической партии в 1930-х годах в экономике нашей страны сложилось состояние государственного капитализма, сохранившееся до 1985 г.[2]

Поэтому понять российскую действительность возможно только в её сравнительном анализе с Западом, ибо Россия проходит тот же естественно-исторический процесс, какой прошла Европа, но на двести лет позже, со всеми вытекающими отсюда историческими последствиями. У нас одно из них состоит в том, что капиталист возникает из директора, тогда как на Западе директор вырос из капиталиста и, как наёмный работник, в этом качестве «отпочковался» от него. Но в обществах смешанной экономики директор - не просто управляющий по найму. Он - центральная фигура управления, вновь приобщающаяся к собственности. Директор становится капиталистом.

При этом нельзя не учитывать, что в советской литературе экономические категории постоянно подменялись юридическими, форма выдавалась за содержание, явление - за сущность, надстройка довлела над базисом; изменение юридических законов о собственности выдавалось за изменение самих отношений собственности. Здесь, как и при анализе других экономических проблем, марксистская методология расставит все по своим местам.

Основы решения этой проблемы дает К. Маркс, отмечая различие между экономическим и юридическим понятием форм собственности. В работе «К критике политической экономии» К. Маркс обращает внимание на то, что «совокупность... производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка... С изменением экономической основы более или менее быстро происходит переворот во всей громадной надстройке». Поэтому «при рассмотрении таких переворотов необходимо всегда отличать... переворот в экономических условиях производства от юридических... форм»[3], в которых эти «экономические условия» существуют и выражаются[4]. Легко записать в Конституции СССР (1936 г.), что в нашей стране существует «социалистическая система хозяйства» (Ст. 4), труднее понять реалии экономики.

Изменение экономической основы происходит постепенно, накоплением нового качества и отмиранием старого; эволюция - единственный способ движения экономики[5], в нем происходит «снятие» (Aufhebung) старых экономических форм собственности новыми. Напротив, смена юридических форм собственности происходит как эволюционно, так и социальными революциями, «переворотами», ибо революция - это спрессованная в историческое мгновение эволюция. В любом случае, изменение юридической и политической надстройки заключается в том, что уничтожаются старые политические формы правления и юридические законы (в том числе - и те, которые регламентируют отношения собственности); им на смену устанавливаются новые, отражающие действительные реалии производственных отношений и тем самым дающие возможность дальнейшего экономического развития.

Но юридические «законы вообще никогда не совершают революций», - указывает К.Маркс[6]. Не только бесплодны, но и вредны, а порой катастрофичны для общества попытки изменить экономический строй общества с помощью написания и осуществления новых юридических законов, когда для них нет оснований в реальной экономической действительности, независимо от того, тянут ли эти законы нас в «светлое будущее», или в «темное прошлое». Выдавать изменение субъективно установленных в чьих-либо интересах юридических форм за изменение реальных экономических отношений - в лучшем случае значит фабриковать утопии; тем более это относится ко всем идеологическим формам.