Советский космический блеф

Самое лучшее подтверждение этого важнейшего факта напечатано в советском журнале «Москва»» № 12 за 1969 год. Опять цензура недосмотрела или кто-то не додумался, какую глубокую тайну нечаянно выдал автор напечатанного в Журнале очерка «Академик Королев». Автор (уже упомянутый мной П. Асташенков) цитирует на странице 167 самого Королева. Отвечая на вопрос, как он пришел к идее запустить первый спутник, всегда откровенный и человечный Королев объяснил: «Мы внимательно следили за сообщениями о подготовке в Соединенных Штатах Америки спутника, названного не без намека «Авангардом». Кое-кому тогда казалось, что он будет первым в космосе. Посчитали и мы, чем располагаем. Убедились: можем вывести на орбиту добрую сотню килограммов. Обратились в Центральный Комитет партии. Там сказали: «Дело заманчивое. Но надо подумать…» Летом 1957 года вызвали в ЦК. Было дано «добро». Так родился наш спутник. Прошел на орбиту он без «пропуска»».

Пожалуйста, обратите внимание на слова «летом 1957 года». И вспомните, что спутник был запущен 4 ноября того же года. Если даже под словом «лето» понимать июнь (а мы скоро увидим, что есть основания датировать это «лето» августом), то выходит: за четыре месяца до запуска первого спутника в СССР не велось к этому никакой подготовки — ибо такая подготовка попросту не могла начаться ни в каком из засекреченных конструкторских бюро с их свирепой дисциплиной без прямого указания ЦК партии.

В цитированном ответе Королева — тогда, понятно, не шла речь ни о какой публикации, интервью имел гриф «совершенно секретно» и предназначалось лишь «для истории» — содержится немало и других разоблачений. Прежде всего, уже упомянутое американское первенство — «мы внимательно следили за сообщениями о подготовке в США спутника». Затем то обстоятельство, что обращение в ЦК партии за разрешением последовало уже после американских публикаций и застигло высший партийный орган врасплох («Там сказали: «Дело заманчивое. Но надо подумать…»). В-третьих, и (может быть) в главных, слово «заманчивое», как бы невзначай оброненное Королевым. Это указывает на метод, которым действовал Королев, обращаясь в ЦК: он, надо думать, почти ничего не писал о научной стороне запуска, зато обратил внимание на колоссальный пропагандный эффект, на «заманчивость» первого спутника для правителей СССР с точки зрения престижа и блефа.

Вспомним теперь, что Хрущев в те годы больше всего хвастался тем, что собирается «обогнать Америку». Королев давал ему в руки реальный шанс это сделать. Вот чем «заманчиво» было предложение конструктора!

С другой стороны, Королев сильно рисковал.

Ракета, с помощью которой он собирался запустить спутник, впервые стартовала только в августе. Это было опубликовано в советской прессе, затем повторено во всех биографиях Королева. Конструктору нужно было отчаянно спешить. Он уповал, во-первых, на то, что ради пропаганды Хрущев ничего не пожалеет — и действительно, сразу получил в полное распоряжение весь НИИ-88 и завод в Калининграде. Во-вторых, Королев знал из американской прессы, что до конца года в США вряд ли состоится первый запуск — там-то ведь не спешили нисколько!

Тем не менее, нужно было свести риск к минимуму. Королев понимал, что важно было запустить на орбиту вокруг земли раньше американцев просто некий предмет — и заставить этот предмет сигнализировать о себе, чтобы мир поверил в его реальность. Поэтому он сразу решил, что спутник должен быть максимально простым и заключать в себе только достаточно мощный радиопередатчик. Свидетельствует тот же П. Асташенков: «Сергей Павлович предложил не усложнять конструкцию первого спутника — сделать его максимально простым. Он получил наименование ПС (простейший спутник)».

Конечно, биограф Королева не пишет, почему конструктор так стремился к простоте. Но мы-то теперь знаем: он экономил каждую минуту и понимал, что простой спутник изготовить быстрее, чем сложный.

Как ни странно, но ракета меньше беспокоила Королева, чем спутник. Она ведь уже была в руках и нуждалась лишь в небольшой модификации — вместо боеголовки предстояло укрепить на верхней, второй ступени простейший спутник. Конечно, и это требовало времени — Королев дневал и ночевал на заводе в Калининграде, где в соседних цехах шла сборка ракетных ступеней и спутника. Говорят, что в последние дни перед стартом Королев уже не обращался к чертежам — он пригонял спутник к ракете, как говорят конструкторы, «по месту»: пользуясь своей блестящей инженерной интуицией и опытом «спецтюрьмы», просто указывал, где и что нужно доделать. Тем более, что он имел такого великолепного помощника как Л. Воскресенский, понимавшего его с полуслова, и группу специально отобранных техников и высококвалифицированных рабочих. Этим людям Королев откровенно обещал «золотой дождь», как только спутник выйдет на орбиту, и они работали, не щадя сил, по много часов подряд.