Советский опыт, автобиографическое письмо и историческое сознание: Гинзбург, Герцен, Гегель

25 В книге “«Былое и думы» Герцена» Гинзбург пишет о том, что герценовская философия истории и его «революционная диалектика» — не гегельянская, а сен–симонистская, социалистическая, или преодолевшая Гегеля, почти марксистская (Гинзбург Л. «Былое и думы» Герцена. Л.: Гослитиздат, 1957. С. 21–27). Думаю, что эти утверждения следует признать заблуждением. Вот что писала Гинзбург в своих автобиографических записях: «Труднее всего мне сейчас перечитывать книгу о «Былом и думах». Писалась она в годы (рубеж сороковых–пятидесятых), когда литературоведение (как и литература) по большей части состояло уже из одних возгласов преданности. В этой книге были мысли, поэтому она казалась сказочно свободной (шесть лет она провалялась в издательстве); а несвобода была глубоко сидящей несвободой само собой разумеющегося, непроверяемого. Имелся некий фон представлений о революции, о справедливом общественном устройстве, всосавшийся уже с первой социализацией, они не пересматривались с юных лет» (Гинзбург Л. Записные книжки. Воспоминания. Эссе. С. 294).

26 Гинзбург Л. «Былое и думы» Герцена. С. 198.

27 Удачную формулу создал современный исследователь «Былого и дум», Ульрих Шмид, по словам которого «Gercen kodiert in Byloe i dumy die Weltgeschichte als Familiendrama». (Можно сказать и наоборот: Familiendrama als Weltgeschichte.) См.: Schmid U. IchentwЯrfe: Russische Autobiographien zwischen Avvakum und Gercen. ZЯrich: Pano, 2003. P. 334.) Глава о «Былом и думах» так и называется «Weltgeschichte als Familiendrama». Пишущий по–немецки Шмид звучит по–гегельянски, хотя и не замечает присутствия «Феноменологии духа» в «Былом и думах», а видит Гегеля только там, где он назван по имени (в негативном контексте). Шмид не учитывает книгу Лидии Гинзбург «О психологической прозе», полностью полагаясь на книгу 1957 года “«Былое и думы» Герцена».

28 Сам Герцен описывает свою биографию в гётевских терминах («мои Lehrejahre и Wanderjahre»; «мои Dichtung und Wahrheit»). См., например, письмо Марии Рейхель от 5 ноября 1852 г.: Герцен А. И. Собр. соч. Т. 24. С. 59.

29 Royce J. Lectures on Modern Idealism. New Haven: Yale University Press, 1919. P. 149 (обе цитаты). Эту идею подробно разработал литературовед М. Х. Абрамс, который считает, что «Феноменология духа» сознательно построена по принципам литературного произведения, как Bildungsbiographie и, более того, как скрытая автобиография. Абрамс связывает структуры Гегеля с представлением о человеке (его самосознании) и мире в эстетике европейского романтизма. См.: Abrams M. H. Natural Supernaturalism: Tradition and Revolution in Romantic Literature. N. Y.; L.: W. W. Norton, 1971. P. 225–237, passim.

30 Hyppolite J. GenПse et structure de la PhОnomОnologie de l’esprit de Hegel. Paris: Aubier, 1946. P. 16–17.

31 Toews J. E. Hegelianism. Cambridge: Cambridge University Press, 1980. P. 161; Rozenkranz K. Einleitung Яber Roman // Aesthetische und poetische Mittheilungen. Magdeburg, 1827. P. 37.

32 Письмо А. А. Краевскому от 3 февраля 1842 г. (Герцен А. И. Собр. соч. Т. 22. С. 28).

33 Из первой главы четвертой части, «Москва, Петербург и Новгород» — Герцен А. И. Собр. соч. Т. 8. С. 20. (Здесь и далее курсив Герцена. — И. П.) О гегельянстве Герцена см. фундаментальный труд Мартина Малиа: Malia M. Alexander Herzen and the Birth of Russian Socialism 1812–1855. Cambridge, MA: Harvard University Press, 1961. P. 218–256.

34 О «Былом и думах» как палимпсесте писал недавно Илья Кукулин: «Метод Герцена в «Былом и думах» — многослойное переписывание, не предполагающее стирания предыдущих слоев, создание своеобразного личного палимпсеста» (Кукулин И. Поворот без поколения: Александр Герцен и Лидия Гинзбург как революционеры жанров // НЛО. 2002. № 58. С. 118). Сравнивая автобиографическую прозу Лидии Гинзбург и Герцена и их «историческое самоощущение», Кукулин приходит к выводу, что “«Былое и думы», как и «Записки» Гинзбург, эстетически основаны на представлении о том, что у человеческой жизни в принципе не может быть единого сюжета, что жизнь — многосюжетна и многоуровнева» (с. 115). Интерпретации Кукулина кажутся мне плодотворными, но ситуация Герцена может быть описана и иным образом: у жизни героя первых пяти частей «Былого и дум» есть сюжет; именно так описала герценовские мемуары Лидия Гинзбург в книге «О психологической прозе» (с. 252).

35 Об эффекте «подлинности» писала Л. Гинзбург: Гинзбург Л. О психологической прозе. С. 248–250.

36 Все цитаты из эссе «И заодно с правопорядком» приведены по: Гинзбург Л. Записные книжки. Воспоминания. Эссе. С. 295–296.