Советский Пушкин

То, что во времена Пушкина было достоянием избранного кружка счастливцев, сегодня становится достоянием всех, каждого рабочего, каждого крестьянина, каждого свободно трудящегося человека. Поэзия Пушкина входит в школу культуры чувств освобожденного человека. Радостная, оптимистическая по своим изначальным истокам поэзия Пушкина становится одним из средств воспитания новой человечности, которая победила навсегда.

Просвещенная гуманность Пушкина вливается в социалистическую гуманность обновленного мира, как могучая река вливается в неиссякаемый океан.

Пушкин уродился и жил в железный век, в век, когда человечность надо было отстаивать неустанной, ни на секунду не прекращающейся борьбой. Доброжелательный и простосердечный, он хотел, чтобы людей воспитывали добром и счастьем. «Говорят, что несчастие хорошая школа, – писал он Нащекину, – может быть. Но счастие есть лучший университет. Оно довершает воспитание души, способной к доброму и прекрасному, какова твоя, мой друг; какова и моя, как тебе известно». (Переписка, том III, стр. 83)

Обстоятельства жизни Пушкина сложились так, что его поэтический дар хоть в юности встретил к себе приветливое и доброжелательное отношение. «Строгость и недоброжелательство отвратили бы меня вероятно навсегда от поприща мною избираемого», – вспоминал впоследствии поэт. (Проект предисловия к VIII и IX главам «Евгения Онегина».) Но его чудный дар затоптали, сгубили во цвете лет, не дав ему явить до конца его плодоносную силу. Мы же можем воспитывать людей уже сегодня не теплично, – это никогда не будет полезно, – но доброжелательно и отзывчиво. Коренное отличие социалистического отношения к людям от собственнических нравов, при которых человек является наименее ценной вещью, красноречиво обрисовано тов. Сталиным в речи на выпуске академиков Красной армии 4 мая 1935 года. «Я вспоминаю случай в Сибири, – говорил тов. Сталин, – где я был одно время в (ссылке. Дело было весной, во время половодья. Человек тридцать ушло на реку ловить лес, унесенный разбушевавшейся громадной рекой. К вечеру вернулись они в деревню, но без одного товарища. На вопрос о том, где же тридцатый, они равнодушно ответили, что тридцатый «остался там». На мой вопрос: «как же так, остался?» – они с тем же равнодушием ответили: «чего ж там еще спрашивать, утонул, стало быть». И тут же один из них стал торопиться куда-то, заявив, что «надо бы пойти кобылу напоить». На мой упрек, что они скотину жалеют больше, чем людей, один из них ответил при общем одобрении остальных: «Что ж нам жалеть их, людей-то? Людей мы завсегда сделать можем. А вот кобылу… попробуй-ка сделать кобылу». Вот вам штрих, может быть малозначительный, но очень характерный. Мне кажется, что равнодушное отношение некоторых наших руководителей к людям, к кадрам и неумение ценить людей является пережитком того странного отношения людей к людям, которое сказалось в только что рассказанном эпизоде в далекой Сибири.

Так вот, товарищи, если мы хотим изжить с успехом голод в области людей и добиться того, чтобы наша страна имела достаточное количество кадров, способных двигать вперед технику и пустить ее в действие, – мы должны прежде всего научиться ценить людей, ценить кадры, ценить каждого работника, способного принести пользу нашему общему делу. Надо, наконец, понять, что из всех ценных капиталов, имеющихся в мире, самым ценным и самым решающим капиталом являются люди, кадры».

Новый мир социалистической человечности уже родился, вырос и мужает. Бережное отношение к создателям материальных я культурных ценностей, помогая воспитанию и росту людей, множит и укрепляет успехи всего общественного коллектива. Только в среде свободных тружеников-творцов, свергнувших и подавивших эксплуататоров, может расцвесть счастье, о котором грезил в николаевскую стужу гениальный поэт.

Музей-заповедник А.С. Пушкина открыт в 1922 году

Раз завоеванная радость, богатая творчеством, наукой, искусством, крепнет, ширится к становится всеобщим уделом. Много песен создаст счастливое коммунистическое человечество, но оно никогда не забудет, оно всегда будет петь в числе своих лучших гимнов «Вакхическую песнь» Пушкина:

Что смолкнул веселия глас?
Раздайтесь, вакхальные припевы!
Да здравствуют нежные девы
И юные жены, любившие нас!
Полнее стакан наливайте!
На звонкое дно
В густое вино
Заветные кольца бросайте!
Подымем стаканы, содвинем их разом?
Да здравствуют музы, да здравствует разум!
Ты, солнце святое, гори!
Как эта лампада бледнеет
Пред ясным восходом зари,
Так ложная мудрость мерцает и тлеет
Пред солнцем бессмертным ума.
Да здравствует солнце, да скроется тьма!

1937