Советский шпионаж в Европе и США. 1920-1950 годы

Рахель попросила Гермину обратиться в советское посольство в Оттаве и найти способ запросить денег для швейцарской группы. Письма Рахель, подписанные во избежание подозрений именем Абрамсон, были посланы по почте МОТ, которая не подвергалась цензуре. Но нетерпеливая «Сиси» послала Гермине еще и телеграммы весьма странного содержания, которые швейцарские и канадские цензоры наверняка прочитали и, возможно, скопировали. Первая телеграмма Рахели пришла Гермине в декабре 1943 года, через несколько недель после того, как в Швейцарии прошла первая серия арестов.

Не являясь штатным агентом, Гермина Рабинович не могла знать правил установления контактов с персоналом военной разведки в посольстве, она ни с кем не была знакома и не знала пароля. Вместо всего этого, она просто спросила «советника». Принятая советником Тункиным, она рассказала ему о «Сиси» и о том, что та просит средств. Ее слова звучали странно и вызывали подозрения. Какие были действительные намерения у этой говорящей по-русски женщины, которая явилась без предварительной договоренности с такими поручениями шпионского толка? «Это был очень неприятный разговор, — вспоминала потом Гермина, — и я, разозлённая, ушла прочь».[211]

Но за этим ничего не последовало. О сообщении Гермины не было даже доложено в ГРУ в Москве.

Тем временем Рахель послала Гермине письмо по каналам МОТ. Используя по-детски прозрачный код, она повторяла свою просьбу денег (в скобках здесь и далее — дешифрованное содержание):

«Около двух недель назад «Сиси» послала тебе телеграмму. Сообщи нам, как ты сходила к родителям Гизель (ГРУ в Оттаве). Мое здоровье прекрасно (я могу продолжать). Альберт (Радо) болен (скрывается) и, может быть, оставит свою профессию (разведку) на долгое время — он прикован к постели. Отношения с Люци (Ресслером) хорошие, она очень милая женщина. Семья Гизель (ГРУ) по некоторым причинам больше ею не интересуется (не посылает средств), хотя до этого времени оказывала ей поддержку. Ситуация у Люци улучшилась (он имеет новую информацию). Положение Сиси печально. Пожалуйста, сообщи родителям Гизель (ГРУ в Москве), что они должны отправить ей 6700 долларов».

Гермина получила это письмо в марте 1944 г. и переслала его Тункину в посольство в Оттаве. А тот передал его Виталию Павлову, шефу НКВД в Канаде, второму секретарю посольства. Теперь возникло новое препятствие на пути между Женевой и Москвой — соперничество между НКВД и военной разведкой. Павлов и Заботин, шефы этих двух агентств, были, разумеется, смертельными врагами, и вместо того, чтобы обратиться к расположенному рядом органу, Павлов запросил Москву, что ему делать с Рахель, направившую к ним Гермину. Московское НКВД ответило, что она не «их человек», а агент военной разведки. Павлов даже не потрудился поставить своего коллегу в известность об этом обмене информацией с Центром.

Между тем Гермина телеграммой сообщила Рахели о своей неудаче в посольстве. Рахель ответила письмом, которому потребовался целый месяц, чтобы попасть в Канаду:

«Я получила твою телеграмму от 23 января 1945 года. Пожалуйста, сообщи родителям Гизель (ГРУ в Канаде), что она просит передать на Знаменку, 19 (адрес ГРУ), что Сиси жива (на свободе) и работает, как и прежде, с Люци. Люци хочет сменить персонал (радистов), но кончились средства. Альберт (Радо) болен и не интересуется бизнесом (не может принимать участия в разведывательной работе). Для работы Сиси семья Гизель должна перевести 10000 долларов. Перевод может быть сделан самой Герминой через Нью-Йорк с помощью мистера Хельмарса (Уильям Хелбейн, владелец часовой компании в Нью-Йорке)».

Гермина снова послала письмо Тункину, и снова тот передал его Павлову в НКВД. Это было в середине апреля.