Советский Союз. Последние годы жизни. Конец советской империи

Чтение газетных и журнальных статей 1990 г., посвященных военной тематике и судьбе Советской Армии, оставляет тяжелое впечатление. Резкие и несправедливые обвинения, но также ноты отчаяния раздавались как с той, так и с другой стороны. В демократической печати разворачивалось то, что с полным на то основанием можно было бы определить не просто как антиармейскую пропаганду, но как «антиармейский психоз». На Вооруженные Силы многие публицисты и политики пытались свалить ответственность за все грехи прошлых лет и даже десятилетий, включая события в Венгрии в 1956 г. и в Чехословакии в 1968 г. С другой стороны, патриотическая печать не видела реальных трудностей страны и экономики. Все политические решения о сокращении армии и о новой военной доктрине Советского Союза, основанной не на принципах паритета, а на принципах «разумной достаточности», объявлялись результатом не просто давления Запада, но победой прозападных сил в советском руководстве или даже заговором ЦРУ. Александр Проханов призывал армию к забастовкам. Он утверждал, что только «бастующие авианесущие крейсеры и стратегические эскадрильи могут остановить травлю армии» [119]. До забастовок на флоте и в ВВС дело не дошло, но на Манежной площади в Москве прошло несколько манифестаций и митингов офицеров. О настроениях митингующих можно судить по их лозунгам: «Протестуем против одностороннего разоружения, конверсии, сокращения Советской Армии!», «Президент! Действуй же, перестройка буксует», «Защитите армию и Союз от ельцинского демократического отребья!», «Спасай Россию!», «Огонь по пятой колонне!» и т.п., но были среди митингующих и такие лозунги: «Ельцин + Горбачев – трагедия Союза. Их в отставку». В это же время приехавшие в Москву шахтеры из всех угольных регионов страны проводили возле гостиницы «Россия» свою манифестацию.

С какой-то общетеоретической точки зрения проблемы армии и военного строительства были достаточно понятны. «Холодная война» заканчивалась. Компромисс и уступки были необходимы с обеих сторон, но Советский Союз был заинтересован в них в большей степени, ибо у страны не было ресурсов даже на поддержание такого уровня противостояния, каким он был в первой половине 1980-х гг. Помимо новых договоров о сокращении ракетно-ядерного оружия и всех стратегических сил, в 1989 г. были успешно завершены и переговоры о сокращении обычных вооруженных сил в Европе, в которых участвовали все страны Варшавского Договора и НАТО. Этот договор был подписан только в ноябре 1990 г., но фактическое его выполнение началось с нашей стороны значительно раньше. Пытаясь снизить уровень антиармейских настроений в обществе, Министерство обороны СССР предало гласности не только размеры своих расходов по бюджету на 1990 г., но и все количественные параметры Вооруженных Сил СССР: общее количество ядерных средств и средств их доставки, а также главных видов обычных вооружений армии, авиации и флота. Для западных военно-стратегических центров это не было откровением. Все это были довольно большие арсеналы оружия и немалые расходы. Прямые военные расходы по бюджету предполагались в 70 млрд. рублей, но, пересчитывая эту цифру на доллары по официальному курсу, Г. Арбатов говорил о 130 млрд. долларов. Министерство обороны обещало уже на 1991 г. сократить военный бюджет на 8 – 9%. В Верховный Совет СССР были внесены для обсуждения сразу два проекта военной реформы. Один проект был представлен Министерством обороны СССР, другой был разработан группой оппозиционно настроенных народных депутатов. Первый проект имел подпись: «Д. Язов. Министр обороны СССР. Маршал Советского Союза». Второй проект был подписан весьма витиевато: «В. Лопатин, народный депутат СССР, и.о. первого заместителя председателя Государственного комитета РСФСР по общественной безопасности и взаимодействию с Министерством обороны СССР и КГБ СССР». Первый проект был более конкретным, он был рассчитан на 10 лет, на постепенное сокращение к 2000 г. Вооруженных Сил до 2,5 млн. человек при сохранении смешанного состава комплектования. Второй проект был более общим, он не содержал ни цифр, ни расчетов и был нацелен на создание к 1996 г. профессиональной и «демократизированной армии» в «рамках военно-политического союза суверенных государств, добровольно делегирующих центру полномочия в области обороны страны». В Верховном Совете СССР мы, депутаты, получили эти проекты осенью 1990 г. Но мы не успели или не смогли их даже обсудить. Не был обсужден и принят на 1991 г. не только военный бюджет, но и общий бюджет для страны. События в СССР принимали неуправляемый характер. Возник вопрос о выводе Вооруженных Сил не только из ГДР или Чехословакии, но и из Грузии и из стран Прибалтики. Предприятия оборонной промышленности останавливались одно за другим, но никто уже не призывал к забастовкам. Офицеры, генералы и адмиралы получали свою зарплату вовремя, но, как можно было понять, эти деньги просто печатали во все большем количестве на фабриках Гознака, не заботясь уже о какой-либо устойчивости рубля.