Советско-финский плен (1939-1944).По обе стороны колючей проволоки

Данная Конвенция прошла суровое испытание в ходе Второй мировой войны. Война показала, что нужно опять вносить изменения и дополнения в международное право. Новым шагом на пути действительно устойчивого развития международного законодательства в интересующей нас области на принципах гуманизма и общечеловеческих ценностей стала Женевская конвенция об обращении с военнопленными 12 августа 1949 года. Конвенция вступила в силу 21 октября 1950 года. Ее участниками на 31 мая 1996 года являлись 186 государств.

Я не буду рассматривать положения и нормы 135 ее статей, структурированных в шести крупных разделах, которые разбиты на отдельные части, делящиеся в свою очередь на главы. Ибо эта Конвенция начала действовать в то время, когда Финляндия и СССР уже практически завершили решение проблемы военнопленных Зимней войны и войны Продолжения.

Нормативные акты СССР о содержании финских военнопленных

Для того чтобы определить, в какой степени реальная практика содержания финских военнопленных в СССР и их репатриации соответствовала декларированным правам пленных в международных актах и советских нормативно-правовых документах, необходимо проанализировать различные документы по проблеме военнопленных, принятые правительством СССР, министерствами и ведомствами, командованием Вооруженных сил СССР в годы Зимней войны и войны Продолжения, а также в предвоенные годы. Это позволит ответить на вопрос, каким был нормативно-правовой статус финских военнопленных, чем он отличался от утвержденного мировым сообществом в Конвенции 1929 года.

Сразу следует подчеркнуть, что СССР не ратифицировал Женевскую конвенцию 1929 года «Об обращении с военнопленными», поскольку, по его заявлению, он не мог выполнить несколько содержащихся в них существенных нормативов. Российский исследователь В. Галицкий считает, что И. Сталин не был против подписания и принятия данной Конвенции, но советская делегация по вине Авеля Енукидзе не смогла вовремя оформить соответственную заявку на выезд в Женеву, «а А. Енукидзе просто побоялся вторично доложить Сталину о необходимости выезда советской делегации в Женеву»[37]. Однако при этом было заявлено, что СССР в случае возникновения проблемы будет ее решать в духе этого международного акта. То есть, не признавая Конвенцию de jure, de facto СССР брал на себя обязательство гарантировать права военнопленных, призванные мировым сообществом.

Более того, 25 августа 1931 года нарком иностранных дел СССР М. Литвинов подписал другую важнейшую, тесно связанную с указанным нами выше международным актом, Женевскую конвенцию 1929 года «Об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях». В СССР она вступила в силу 26 марта 1932 года.

В связи с этим возникает вполне закономерный вопрос почему СССР не ратифицировал Конвенцию «Об обращении с военнопленными», но подписал международный документ «Об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях»?

По моему мнению, вопрос ратификации данных международно-правовых документов был основан именно на особенностях национального законодательства СССР. В УК СССР 1926 года имелись статьи, предусматривающие уголовное наказание за сдачу в плен. Соответственно, признав права иностранных пленных, СССР вынужден был бы признать и права собственных солдат и командиров, попавших в плен к неприятелю. Вполне очевидно, что так Советский Союз поступить не мог — военнопленный априори считался «врагом народа» и предателем. А какие права могут быть у изменника? Однако существовали некоторые «смягчающие вину обстоятельства» — ранение, болезнь и недееспособность могли освободить советских военнопленных от уголовного преследования. Поэтому СССР в соответствии со своим внутренним законодательством закрепил равные права за своими и иностранными больными и ранеными пленными. Таким образом, я считаю вполне логичным мотив Советского Союза не подписывать женевскую конвенцию «Об обращении с военнопленными». Другое дело, насколько этичными и моральными были эти действия советского руководства. Фактически Сталин предавал своих солдат, позволяя противникам, в первую очередь, конечно, Германии, не соблюдать в отношении советских военнопленных постановления названной Конвенции.

Итак, еще за несколько лет до начала «зимнего» вооруженного противостояния между двумя странами СССР de facto признавал основополагающие международные акты, определявшие отношения военнопленного и государства, удерживающего его в плену, используя в качестве фундамента внутреннее законодательство. Однако Советский Союз на основе конвенций разработал нормативные документы, обязательные для исполнения, создав тем самым правовые рамки при принятии соответствующих практических действий по решению проблемы иностранных военнопленных. То есть, с одной стороны, вопреки международной практике межгосударственные соглашения были подменены внутренним законодательством, а с другой — инструкции по обращению с иностранными пленными разрабатывались на основе конвенций.